Инстинкт Бабы-Яги

- Но я не знал, что они с Колпаковым подторговывают порнушкой, - качал головой Сергей, - это я отправил Олега к Аленке. Колпаков у нас в «Микроскопе» иногда публиковался. Пришел как-то раз, приволок съемку и сказал, что устал, хочет поехать купаться в теплом море, да боится, обманут. Вот я и дал Олегу телефончик Алены. Уж никак не предполагал, что Аленка такой штукой займется!

И он вновь заказал коньяк. Я молча наблюдал, как красно-коричневая жидкость исчезает из фужера. Конечно, занятие порносъемкой не из самых красивых, но кто сказал, что установка шпионской фотоаппаратуры лучше? По-моему, это солдаты одной роты.

- Жадность ее сгубила, - бубнил Сергей, - решила все деньги на свете заработать. Только не знаю, Головкин ли их убрал?

- Кто? - не понял я.

- Да Леонид Михайлович, - заплетающимся языком заявил Сергей, - фамилия его Головкин, не знал?

- Нет.

Кудимов пьяно рассмеялся:

- Да ты просто олух! Хорош детектив! Хоть что-нибудь-то знаешь?

Неожиданно меня обидело его заявление.

- На себя посмотри! Почему не опубликовал снимки, которые принес Олег? Он же просил.

Сергей прищурился и, еле ворочая языком, ответил:

- А за каким фигом их печатать? Профит в чем?

- Выполнить просьбу друга.

- Какой он мне друг… - икнул Сергей. Было видно, как быстро хмель забирает парня.

- Гусь свинье не товарищ, - продолжал в хлам опьяневший журналюга.

Я хотел было уточнить, кого он считает гусем, а кого свиньей, но удержался, похоже, Кудимов сейчас окончательно потеряет человеческий облик, а мне еще нужно вытряхнуть из него кое-какую информацию.

- Куда же ты подевал снимки и негативы?

- Продал, - прозаикался Сергей, - очень даже выгодно! Машину поменял… Выгодно! Выгодно!

- Кому?

- Чего?

- Кому продал?

- Что?

Я схватил бутылку минеральной воды, вытряс туда половину солонки и, подождав, пока поверхность успокоится, сунул ее Кудимову.

- Пей.

- Зачем?

- Лучше станет.

- Мне и так хорошо!

- Кому ты продал негативы и фото, которые дал Колпаков.

- Головкиным, - пьяно захихикал Сергей, - Леониду Михайловичу и Инге Владимировне. Такая классная тетка, скажу тебе, а коньяк у нее еще класснее.

Пробормотав последнюю фразу, он схватил бокал с минералкой, залпом осушил ее и, покачиваясь, пошел в сторону туалета.

Я остался сидеть у стола. Надеюсь, после приема «Боржоми» с солью Кудимова стошнит, он временно придет в себя и сообщит мне координаты Головкина. Однако какой странный человек! Я имею в виду Кудимова. Осуждает Алену за жадность, а сам продал Олега Колпакова. Просто рассчитал, что Головкин заплатит больше, чем «Микроскоп», и поступил с «фотосессией» совсем не так, как его просил приятель. А ведь наверняка обещал: «Да ты не волнуйся, в случае чего все сделаю как надо». Чем дольше общаюсь с журналистами, тем больше они мне не нравятся.

За спиной раздалось покашливанье. Я обернулся. Щуплый официант в слегка измятом голубом костюме вежливо спросил:

- Платить будете?

- Да, принесите счет и двойной, нет, тройной эспрессо для приятеля. Он сейчас вернется и выпьет.

Мальчишка покачал головой.

- Нет.

- Что «нет»? - удивился я. - У вас кончился кофе?

- Ваш друг спит в туалете, на диване, - пояснил парнишка, - он не станет пить эспрессо.

Я расплатился по счету и пошел в сортир. В небольшом холле, который разделял мужской и женский туалеты, на неудобной узенькой софе, неловко закинув голову, похрапывал Сергей. Рядом вытирала пол уборщица. Минералка с солью сделала свое дело, но парень не успел добежать до унитаза.

Я вытащил кошелек и протянул бабе со шваброй купюру.

- Извините, перебрал он немного.

- Еще не то бывает, - быстро пряча бумажку, сказала тетка, - вон вчера клиент два зеркала разбил и рукомойник, а ваш тихий, наблевал только, да убрать нетрудно за хорошим человеком. Пусть спит, я его ща пледом накрою. Потом кофе выпьет и домой поедет.

Я вытащил еще две ассигнации.

- Это вам за заботу, пожалуйста, закажите ему эспрессо, когда встанет.

- Обязательно, - захлопотала тетка, вытаскивая из шкафчика темно-голубое шерстяное одеяло, - у меня тут и подушка есть. Коли люди приличные, платят, так и позаботиться можно. Не волнуйтесь, пригляжу, как за родным. Глазки откроет - кофейку принесу, вещи отглажу. Знаете, давайте с него брюки и свитер снимем, я их пока в порядок приведу, а кошелек и барсетку можно сюда, в шкафчик, спрятать, у нас, правда, тихо, но лучше запереть.

Я начал расстегивать брючный ремень Сергея. Парень внезапно открыл мутные глаза, громко икнул и сказал:

- Колобок…

- Спи-спи, все в порядке.

- Колобок…

- Да-да, конечно, не волнуйся, отдыхай. Но Сергей с назойливостью пьяного твердил:

- Колобок, колобок, колобок… Я рывком снял с него брюки и отдал уборщице.

- Колобкова Зинка, - неожиданно твердым голосом заявил Сергей, - ты с ней поговори, она все об Аленке знает, думаю…

Дальше он не договорил, веки его закрылись, и изо рта понесся храп.

Я взял барсетку Сергея и протянул уборщице, та замялась.

- Уж извините, я вижу, вы люди приличные, но все же, откройте сумочку, проверьте содержимое, денежки пересчитайте, вдруг он потерял чего еще до похода в ресторан, а мне потом отвечать.