Инстинкт Бабы-Яги

Я достал удостоверение и сказал: «Оперативная необходимость», но торговцы только разозлились.

– Да хоть тебя сам президент сюда прислал, – заорала тощая, похожая на большую ворону женщина, – не фига вперед лезть! Я тут с восьми утра прею.

– Мне только узнать, где сидит Марина Райкова! Я ничего не собираюсь покупать!

«Ворона» на секунду замолчала, потом другим, нормальным голосом посоветовала:

– Ступай к старшей по смене.

– Где она?

– А вон в центре зала будка.

Я побрел туда и увидел нечто, похожее на ларек, в котором торгуют газетами, только чуть большего размера. Внутри стеклянного аквариума, заваленного бумагами, сидела девушка лет двадцати пяти. На столе мерцал экран компьютера, а на стене висело несколько телевизоров.

Не отрывая взгляда от клавиатуры, она сухо сказала:

– Претензии по поставкам после пятнадцати ноль-ноль.

– Но мне…

– В случае недостачи ступайте в восемнадцатую комнату.

– Где…

– Срок годности должны проверять сами, на испорченную упаковку скидок нет.

– Марина…

Девушка недовольно повернулась.

– Что еще?!

– Марина Райкова тут работала?

– Да, а в чем дело? Обсчет? Кассовый чек сохранили?

– Она умерла.

– В случае пропажи… – завела было на автомате служащая, потом ее лицо неожиданно потеряло официально-равнодушное выражение. – Как умерла?!

– Покончила с собой, вскрыла вены.

– Ой, мамочка, – по-детски разинула рот старшая по смене.

– Танюха, – завопил парень в синем комбинезоне, врываясь в будку, – на пятнадцатом стеллаже!..

Ту-ту-ту… – прозвучала сирена.

В одночасье стих стрекот клавиатур. Кассирши разом встали, вытащили из столов какие-то плоские ящики и ушли. Подобную слаженность действий я видел лишь на военных парадах, когда шеренга солдат шагает в ногу, словно единый организм.

– У меня перерыв, – отрезала Татьяна.

Грузчик беззвучно исчез.

– Вы из милиции? – поинтересовалась она, включая чайник.

Я кивнул:

– Вроде так. Не припомните, почему Райкова вчера ушла посреди рабочего дня?

Татьяна нахмурилась:

– Видали, какой у нас сумасшедший дом? Правда, платят очень хорошо, кассиршам еще и процент идет.

– Это как?

– Успеешь оформить за день сорок заказов, с сорок первого начинают денежки капать, два процента от суммы, указанной в чеке. Вот девочки и стараются. Бывает, везет, клиенты набирают одно печенье да еще одинаковые пачки, минута на обработку тратится. А случается, сумма крохотная, а наименований вагон, полдня просидишь, пробивая.

– Так почему Марина ушла?

Татьяна отхлебнула чай:

– Вчера влетела ко мне, мобильным трясет и кричит: «Уйти надо». Я прям обалдела! В разгар работы, оптовиков море, а касса закроется! И не думай, говорю, что у тебя стряслось? Если желудок прихватило, сбегай по-быстрому, хоть и не положено до перерыва, и на место садись.

Но Марина замотала головой:

– Нет, домой надо.

– Почему? – обозлилась Татьяна.

– Ребенок у меня заболел, «Скорая» приехала! – нервно выкрикнула Райкова.

Таня заколебалась. У нее у самой есть крохотный Вовка, с которым сидит свекровь.

– Что случилось-то? – поинтересовалась старшая у кассирши.

– Да нянька не усмотрела, вот сын на себя чайник с кипятком и опрокинул.

Таня ужаснулась:

– Беги, конечно.

Марина повернулась к двери, но потом притормозила и попросила:

– Слышь, Танюша, не говори начальству, а? В выходной отработаю.

– Ступай к ребенку, – велела та, – сама за тебя сяду, если визг начнется.

Но отсутствие Марины прошло незамеченным.

– И вас не удивило, что она и сегодня не пришла?

– Нет, честно говоря, я и не ждала Маринку, вызвала замену, думала, она с малышом в больнице. Если бы с моим Вовкой, не дай бог, такое случилось, я на все бы наплевала.

Я молча смотрел на Танюшу. Правильно, большинство матерей мигом бросят работу, если их ребенок занедужит. Только у Марины Райковой нет детей, и она просто придумала повод, чтобы удрать со службы.

– Значит, ей няня сообщила о несчастье, – решил уточнить я еще раз.

Таня пожала плечами:

– Наверное, сама-то я не слышала.

– А кто мог слышать?

Девушка отхлебнула чай.

– Только Аня, она спина к спине с Мариной сидела.

– Где можно эту Аню найти?

Таня пододвинула к себе микрофон, стоявший на краю стола, щелкнула рычажком и сказала:

– Кассир Филимонова, немедленно подойдите к старшей по смене.

Через пять минут дверь распахнулась, показалась женщина, вытирающая масляные губы.

– Что случилось? Между прочим, сейчас обеденный перерыв!

– Этот человек из милиции, – строго заявила Таня, – он задаст тебе пару вопросов, изволь ответить подробно.

Аня испугалась:

– Если чего пропало, так я ни при чем, к стеллажам с товаром не хожу, это грузчики воруют!

– Не пори чушь, – оборвала ее Таня.

– Вас никто ни в чем не обвиняет, – быстро сказал я, – вы ведь около Марины Райковой сидите?

Секунду Аня смотрела на меня, потом вдруг заплакала.

– Так и думала, что узнают! Это она меня подбила, но я только один раз решилась! Вы спросите у Марины, она скажет. Очень уж я боялась, все возмещу, Танечка, милая, только пусть меня не арестовывают, из-за детей пошла на преступление, ой, лишенько!

Слезы потоком потекли по ее глуповатому личику.

Татьяна растерялась, но, быстро взяв себя в руки, велела: