Инстинкт бойца

Все происходящее затмило разум генерала. Если бы не Рустэм, он бы не вспомнил о своем помощнике Андрее Столярове, который с утра копался на частном аэродроме, готовя группу десантников из диверсионного центра к показательным прыжкам с парашютом со сверхмалой высоты. Если эта скоротечная групповуха кого-то и взбодрит, то не его, Евгения Александровича Зубахина.

Но зря он казнил себя: к вечеру, когда "Як-40" вытряхнул из своего чрева полтора десятка парашютистов, к нему снова вернулся аппетит и частично - настроение. Окончательно поправить дела помогла бы бутылочка любимого "Мукузани".

Глава 9

Первые результаты

25

Чеченская Республика, 21 ноября

На высокую просторную палатку с двойными стенками майор Казначеев спокойно смотреть уже не мог. А находиться внутри ее было сущим мучением. Как мог Алексей успокаивал себя деньгами, которые "капают", пока он здесь. Отзовут его из командировки - и он значительно в них потеряет: шеф рассчитывался со своими подчиненными со строгостью бухгалтера и расчетливостью нормировщика. Но на него грех жаловаться. Он регулярно передает деньги "рядовому составу" - разведчикам первого расчета и не догадывается, что майор Казначеев присваивает их себе, это довольно значительная сумма. Алексей ковал деньги согласно поговорке, ведь скоро чеченская наковальня может остыть.

Официальное уведомление о гибели своего подчиненного Казначеев получил в штабе группировки, куда его вызвали и где он в течение часа отвечал на вопросы офицера особого отдела подполковника Николая Сергеева. А затем по делу его обстоятельно просветил майор Тавров. Вернувшись в расположение роты, Алексей вызвал к себе в палатку, которую называл бедуинской, лейтенанта Скумбатова. У командира роты было что сказать одноглазому и, главное, как сказать.

- Принимай расчет, Саша, под свое крыло.

Лейтенант прищурил глаз. Ничего хорошего от спешного отъезда Заплетина в маленьком отряде не ожидали. Все бойцы надеялись получить объяснение из первых рук, от Запевалы. "Вон оно как, оказывается", - подумал Один-Ноль, на все сто уверенный, что Вите Заплетину для того и дали краткосрочный отпуск, чтобы он из него не вернулся.

- А где Запевала? - спросил Скумбатов, не дождавшись скорого ответа. На лейтенанте была темно-зеленая майка с желтоватыми пятнами от "белизны": это сердобольные связистки решили обстирать разведчиков и по ошибке бросили майку Александра в таз с женским бельем.

- Заплетин не смог самостоятельно справиться с заданием. - Выдержав паузу, ротный пояснил:

- Пришлось помочь ему. Похороны послезавтра.

- Чьи похороны? - Один-Ноль подался вперед. А ведь знал ответ и не смог сдержать себя. - Чьи похороны, я спрашиваю?

- Твоего бывшего командира. Нашли Заплетина в лесочке, с простреленной головой. И ты, Саня, не доводи себя до такого состояния.

Сейчас майор говорил совсем другим тоном. В том далеком январе, когда все только начиналось, он просто отдавал приказы - обычным своим, суховатым голосом. А сейчас интонации ротного изменились до неузнаваемости. В них появились угроза, власть, высокомерие. Все в открытую, в глаза.

Шрам на щеке Скумбатова побелел, и лейтенант еле сдерживал себя, сжав кулаки.

- Слушай, майор...

Казначеев остановил его жестом руки:

- Думай не только о себе, лейтенант, про бойцов своего расчета не забывай. Теперь ты отвечаешь за них. Полностью, - выделил последнее слово Казначеев. - На эту тему я беседовал с Заплетиным. Но Витя не удовлетворился - видно, позу я принял несмелую и откровенную. Тогда он поимел разговор с начальником направления. Тавров переслал его дальше по инстанции, к полковнику Генштаба. Сколько можно, лейтенант? Ведь я могу плюнуть на тебя. А это будет означать одно: ты и твои бойцы - преступники. Просто преступники без "крыши" над головой. Сортировать их никто не будет мол, семейный, холостой, одинокий.

Скумбатов с ненавистью глядел на майора, который в своих угрозах дошел до крайности.

- У Найденова два ребенка? Два. Два "найденыша". У Евдокимова два? У тебя один? Так что держи голову выше, Саня, и не доводи до того, чтобы очень большие люди - ну очень большие! - не выкинули тебя из-под опеки. Пока твоя работа продиктована моими устными приказами - ты человек, живой человек. Не лишай себя протекции. Приказ на тебя в строевом отделе готов. Так что иди, познакомь своих бойцов с новым командиром. Будь им заботливым отцом, Саша.

Когда Скумбатов в полном молчании покинул "резиденцию" командира роты, Казначеев, довольный, улыбнулся. Ему было плевать на этих идиотов - дохлого Заплетина, пока еще живого Скумбатова, остальных одиннадцать душ в расчете.

Чеченская наковальня остынет - это факт, но майора ждал приказ о повышении и уютный кабинет на троих во втором отделе штаба армии. И там, где длинные коридоры и просторные кабинеты не переносят шума, забудутся одноглазке и ущербные разведчики, вонь общего туалета, сырость и холод палатки, изжога от жирной тушенки... Там будет покой, к которому сейчас мысленно так стремилось существо по фамилии Казначеев.

26

Москва, 25 ноября, суббота