Инстинкт гнева

Внизу действительно горело, только не квартира, а машина на противоположной обочине. Полыхала так, что только держись. Столб пламени, охватившего авто от бампера до бампера, поднимался метров на пять вверх, дальше его резко сменял черный дым, который терялся в вечернем небе на недосягаемой высоте. Но это было не все. Туманов перевел взгляд на ближнюю обочину, затем снова на противоположную, но чуть дальше по улице, вновь на ближнюю, но еще дальше, и у него отвисла челюсть. Машины горели практически одинаковыми кострами почти по всей улице, насколько хватало взгляда. Причем располагались костры в строгом шахматном порядке: через одну машину, и если условно их рассчитать на «первый-второй», то на ближней обочине горели «первые», на дальней — «вторые».

Не веря своим глазам, Туманов себя ущипнул, растер уши и даже шлепнул по щеке. Ничего не помогло. Кошмарный сон наяву продолжался. Очень скоро в него добавился вой сирен и, наконец-то, сильный запах гари. По мере того как машины догорали или же их начинали тушить подоспевшие брандмейстеры, улица заполнялась дымом и паром. Туманов закашлялся и отошел от окна. Сквозь оконные уплотнения дым вроде бы не проникал, но в квартире все равно стало душно и слегка дымновато. До Виктора дошло: окно в кухне было приоткрыто на проветривание. Туманов сбегал в кухню, закрыл створку и вернулся к созерцанию уличного кошмара. Дым полностью закрыл видимость, и разглядеть, что происходит внизу, стало невозможно. Сквозь серую пелену пробивались только огни «мигалок» и языки непотушенного пламени. Причем первых становилось все больше, а вторых меньше. Видимо, к пожарным присоединялись другие службы, в первую очередь милиция. Это было понятно, в «случайный характер возгорания» или в новую методику борьбы городских властей с неправильной парковкой верилось с трудом.

«Явные поджоги. Но кто это сделал и зачем? Пьяное хулиганство? Продуманный акт вандализма? Терроризм? Все возможно, только почему так, почему здесь и для чего?»

Мотивы могли быть разные, но Туманову почему-то пришли в голову только два, с его точки зрения, наиболее разумных. Первый: поджог с целью запугивания владельцев заведений, во множестве расположенных на этой улице, — своего рода крайняя мера социального протеста, как это было несколько лет назад во Франции. Второй мотив был прозаичнее: кто-то где-то неподалеку прямо в эту минуту совершает нечто еще более гнусное, пользуясь тем, что все внимание и все силы милиции заняты происшествием на Тверской. Проще говоря — отвлекающий маневр.

«Узнать бы еще, от чего он отвлекает? — Туманов почувствовал новый приступ исследовательского зуда и покосился на бар. Пить теплую водку „и на боковую“ больше не хотелось, а другие способы борьбы с зудом никак не приходили в голову. — Вообще-то, кем и для чего придуман этот переполох, вопрос лично для меня сто десятый. Гораздо важнее то, что под прикрытием этого хаоса можно незаметно пробраться куда угодно, если, конечно, не попадешь в руки оцеплению. Даже если меня „пасут“, им не уследить за мной в такой обстановке. Надо только придумать, куда мне отправиться, чтобы снова не оплошать, а реально помочь и себе, и Паше, и… Жене. Где искать истину?»

— Внимание, граждане, объявляется временная эвакуация всех близлежащих кварталов! — пробилось с улицы даже сквозь почти непроницаемые для звуков стекла. Динамики на подъехавшей машине МЧС были неслабые.

Туманов щелкнул пальцами. Точно — шанс! В толпе эвакуируемых его с собаками не найти! Сыщик торопливо собрался, накинул куртку и замер в прихожей, прислушиваясь к звукам на лестничных клетках. Некоторое время было тихо, но вскоре захлопали двери и затопали многочисленные торопливые шаги. Виктор выждал пару минут и выскользнул за дверь, мгновенно влившись в испуганно-деловитую массу граждан.

Очутившись на улице, он вдруг понял, где ему «искать истину». Озарению помог обрывок разговора двух мужчин в сине-оранжевой униформе спасателей. Туманов ухватил только конец вопроса и начало ответа, но их ему вполне хватило для принятия решения.

— …и где еще?

— У Экспоцентра и на Новом Арбате такая же петрушка, а еще…

Толпа оттеснила Виктора от спасателей. Туманов покорился «течению», и вскоре оно вынесло сыщика на Петровку. Там граждан уже поджидали автобусы. Никуда ехать они не собирались, просто стояли длинной вереницей, исполняя роль временных пристанищ. Толпа схлынула, частично рассевшись в автобусах, и Туманов получил пространство для маневра. Он незаметно покинул зону бедствия и в меру быстрым шагом дошел до метро «Чеховская». В подземке особого ажиотажа по поводу происходящих на грунте событий пока не наблюдалось, но запах гари потихоньку пробирался и сюда, шепотки уже пошли.

Виктор не стал задерживаться под землей, чтобы, как настоящий сыщик, послушать пересуды, сейчас ему было важнее оказаться в нужном месте в нужное время. Проехав остановку, он пересел на другую линию и через двадцать минут был почти на месте.