Инстинкт и бессознательное

Первоначально лекция (на английском языке) в Кембридже, штат Массачусетс, на Гарвардской юбилейной конференции наук и искусств в 1936 г. Позднее текст выступления был опубликован под названием «Факторы, определяющие человеческое поведение» (1937). В настоящем издании текст воспроизводится по исходной рукописи на немецком языке.

Психологические факторы, определяющие человеческое поведение

[232] Отчуждение психологии от базовых биологических предпосылок носит сугубо искусственный характер, так как человеческая психика существует в неразрывном единстве с телом. А поскольку эти биологические предпосылки действительны не только для человека, но и для всего мира живых существ, то научное основание, на котором они покоятся, приобретает значимость, намного превосходящую ценность психологических суждений, весомых исключительно в области сознания. Вот почему не следует удивляться частой склонности психологов искать себе укрытие в биологической точке зрения и свободно заимствовать концепции из физиологии и теории инстинкта. Ничуть не удивляет и широко распространенное мнение, гласящее, что психология есть всего-навсего раздел физиологии. Пускай психология обоснованно притязает на автономию в собственной специфической области исследований, она должна признавать важное соответствие между ее фактами и данными биологии.

[233] Среди психологических факторов, определяющих человеческое поведение, главными побудительными силами психических событий выступают инстинкты. Ввиду тех противоречий, которыми окружено обсуждение природы инстинктов, будет нелишним четко обозначить отношение, существующее, на мой взгляд, между инстинктами и психикой, а также объяснить, почему я называю инстинкты психологическими факторами. Если отталкиваться от гипотезы, что психическое совершенно тождественно жизни как таковой, тогда нам придется принять существование психической функции даже у одноклеточных организмов. В таком случае инстинкт оказался бы своего рода психическим органом, а гормонообразующая деятельность желез считалась бы обусловленной психически.

[234] Но если трактовать появление психики как сравнительно недавнее событие в истории эволюции и если допустить, что психическая функция есть явление, сопутствующее нервной системе, которая так или иначе централизовалась, то трудно будет поверить, будто инстинкты исходно были психическими по своей природе. Поскольку же связь психики с мозгом выглядит более правдоподобным предположением, нежели психическая «натура» жизни вообще, я рассматриваю характерную принудительность (zwangsläufigkeit) инстинкта как эктопсихический фактор[180]. Тем не менее она важна в психологическом отношении, ибо стимулирует образование структур или схем, которые могут считаться детерминантами человеческого поведения. При данных условиях непосредственным детерминирующим фактором будет не сам эктопсихический инстинкт, а структура, возникшая из взаимодействия инстинкта и конкретной психической ситуации. Следовательно, детерминирующим фактором является видоизмененный инстинкт. Причем изменение, которое инстинкт претерпел, столь же значимо, как различие между цветом, видимым человеческим глазом, и объективно существующей длиной волны, порождающей цвет. Инстинкт в качестве эктопсихического фактора играет роль простого стимула, но в качестве психического явления он обеспечивает ассимиляцию этого стимула в уже существующую психическую структуру. Этому процессу требуется имя, и я предлагаю ввести термин «психизация». Если коротко, то, что мы называем инстинктом, на самом деле будет психизированной данностью эктопсихического происхождения.

А. Общая феноменология

[235] Изложенная выше схема позволяет нам понять вариативность инстинкта в рамках его общей феноменологии. Психизированный инстинкт до определенной степени утрачивает свою уникальность, порой даже теряет свою наиболее существенную особенность – принудительность. Он перестает быть эктопсихическим и недвусмысленным фактом, становится вместо этого модификацией, обусловленной столкновением с психическими данными. Как детерминирующий фактор инстинкт вариабелен и потому допускает для себя различные проявления. Какой бы ни была природа психического, оно наделено экстраординарной способностью к вариациям и трансформациям.