Инстинкт жертвы

– Как вы себя чувствуете, Зоя? – Доктор Вайцен присел на ее кровать. Так он хотел быть ближе к пациентам и добиться доверия.

– Хорошо. – Зоя пожала плечами. – Лучше уже, – добавила она следом.

– Вы, наверное, соскучились по своему инструменту? – Доктор Вайцен улыбнулся Зое, как ребенку, перед тем, как сказать хорошую новость.

Зоя только вздохнула.

А доктор Вайцен продолжил:

– Я думаю, что скоро я смогу перевести вас в первое отделение.

– Спасибо! – Ее глаза засияли, и она, встав с кровати, начала спешно собираться.

– Зоя, скоро – это не сейчас. Нужно провести еще несколько тестирований. Все, как в прошлый раз.

– Да, я понимаю… – Она снова села на кровать и, взяв подушку, грустно уткнулась в нее подбородком.

– Я не думаю, что это займет много времени, – пытался утешить ее доктор.

– Я могу вас кое о чем попросить? – Зоя с надеждой посмотрела ему в глаза.

– Пожалуйста, – доктор развел руками.

– Мне нужна встреча. Прошу.

– Переведетесь в первое отделение, и организуем вам встречу.

– Будет поздно. Мне нужна встреча сегодня. Мой дирижер не сможет потом. Это будет последняя наша встреча.

– Почему?

– Он уезжает с концертами. Надолго. И хочет попрощаться.

– Исключено! – отрезал доктор. – Встречи во втором отделении запрещены, Зоя.

– Но вы ведь уже делали это для меня, вы знаете, как он помогает мне. Прошу! Последний раз… – Она сложила ладони друг с другом и умоляюще посмотрела на доктора.

– До сих пор помню эти глаза. Красивые глаза, способные загипнотизировать даже лечащего психиатра, – доктор усмехнулся над собой и продолжил: – Что вы думаете? Я поддался. Решил, что ей это будет полезно. Ох и дурак.

Саша смотрела на доктора не отрываясь, но прерывать его вопросами не стала. Доктор продолжал:

– Я провел ее через отделение столовой после отбоя, своим ключом открыл ей двери во внутренний двор для прогулок. И ждал. Представьте себе. Я ждал пять минут, обычно этого хватало, и я возвращался за ней. Но когда я вернулся, Зои не было. Передо мной остался только высокий забор из сетки-рабицы, а наверху висел клочок ее рубашки.

– И что вы сделали?

– Я выскочил через главный вход на улицу, обежал больницу, но Зои уже нигде не было. Потом позвонил главному. Куда мне было деваться…

– Получается, ей помог музыкант?

– Не знаю, я не видел его. Вот что делает с человеком доверие. А я врач. Врач-психиатр. Не анекдот ли?

– Ее объявили в розыск?

– Мы решили ждать до утра. С вероятностью девяносто девять процентов кто-нибудь бы увидел ее.

– Но один процент сыграл в ее пользу.

– Именно. Зоя сбежала. Я не знаю, как ей удалось от всех скрыться, но она очень умная и хитрая женщина, раз добилась того, чтобы сам врач ее выпустил. О ней никто не слышал день, потом второй, третий. Главврач решил не поднимать шум, а сделать выписку. Я отказался, за что, в общем-то, и был уволен. И об этом никто не знает, кроме меня, его и теперь уже вас.

– Почему тогда вы так легко об этом говорите со мной?

– Саша, – он снова добродушно улыбнулся и как-то мягко и по-отцовски произнес ее имя, – мне уже все равно. Я никому не говорил не потому, что я кого-то боялся, а потому, что мне не задавали этого вопроса. А раз речь зашла о ребенке, – доктор Вайцен снова нахмурился, – то я могу и в суде рассказать о том, что произошло на самом деле. Если, конечно, это потребуется.

Саша уходила от доктора Вайцена в плохом настроении. Ее догадки подтвердились. Чем она только думала, оставив Леона одного…

Она села в машину. Мысли заметались по салону автомобиля, ударяясь о стекла, и рикошетом отлетали в сторону.