Инстинкт зверя

Времени у меня было в обрез, в голове, кроме мыслей о неминуемом взрыве, ничего толкового не было, а действовать надо было начинать уже сейчас. Если бы я хоть была одета поприличнее, то могла бы, как советовал колдун, попытаться познакомиться с этим Никодимом под видом очумелой поклонницы, но на мне были только шортики, майка и кроссовки с белыми гетрами в красную полоску. У меня не было ни моей сумочки, ни моих туфель, были только накладные стальные ногти на пальцах, и ветер гулял в голове.

– Чего молчишь, ищейка? – вдруг спросил Борис, повернувшись. – Обдумываешь, как дело провернуть?

– Нет, думаю, откуда бы позвонить, – я мило улыбнулась в его хмурые глаза.

– Юра сказал, никаких звонков, – сухо бросил он, снова уставившись на дорогу.

– Юра?

– Да, на самом деле его так зовут. Демьян Саровский – сценический псевдоним.

– А вы кто?

– Я его продюсер.

– Странно.

– Почему же странно?

– Потому что он называл вас своим холуем, – пошла я на маленькую хитрость, чтобы слегка раззадорить его и тем самым выведать побольше.

– Холуем, говоришь, – его глаза потемнели от гнева. – Ну, козел хренов, он у меня еще узнает, кто из нас холуй. Да без меня он бы и копейки не заработал!

– А он правда в Афгане служил?

– В каком Афгане – он вообще в армии не служил, – Боря скрипел зубами, на скулах играли желваки, он все никак не мог успокоиться и бормотал, качая головой:

– Ну, Юрик, удружил. Я тебе это припомню.

– У Никодима есть охрана? – перевела я разговор в другое русло.

– Есть, чисто символическая – его любовница.

– Любовница?

– Да, она крутая каратистка, работала в службе безопасности какого-то казино в Питере. Там они познакомились, она переехала сюда к нему, теперь повсюду вместе ходят. Днем она выполняет функции его телохранителя, ночью – любовницы. Он ей платит за то и другое, оба довольны. Ее зовут Оля.

– Демьян мне говорил, что несколько дней назад Никодим был у него в гостях и спал с двумя девушками. Она позволяет ему изменять?

– Она была одной из тех двух девушек, – усмехнулся Боря. – Она бисексуалка.

– Вы видели шкатулку, которую украли?

– Нет. Юра ее вообще никому не показывает, даже мне, хотя ближе меня у него никого нет. – Боря остановился перед светофором. – Он всегда говорил, что обладает такими секретами и тайнами, раскрыв которые утратит свою колдовскую силу. Он вообще довольно темная личность, я так и не знаю его до конца.

– Далеко этот Никодим живет?

– На Мичуринском проспекте. Ты уже придумала, как будешь действовать? – он с интересом посмотрел на меня и улыбнулся. – Первый раз так близко общаюсь с живым детективом, к тому же такой красивой и приятной девушкой.

– Если бы мы познакомились при других обстоятельствах, я была бы еще приятнее, – вздохнула я и кивнула на дорогу. – Поехали, зеленый загорелся.

С трудом оторвав от меня взгляд, он включил скорость, и мы поехали дальше.

– Наверное, это очень интересно детективом работать? – спросил он.

– Ага, интересно, особенно когда тебя вот так вот похищают на рассвете и под угрозой смерти заставляют выполнять сомнительные поручения, – я горько усмехнулась. – По вашему колдуну тюрьма давно плачет. Думаю, вы с ним вместе загремите за соучастие в похищении.

– О чем ты говоришь, какая тюрьма? – искренне удивился он. – Не воспринимай все так серьезно! Юра – знаменитость, звезда мировой величины, разве он не может позволить себе небольшую слабость? Считай, что это его маленький каприз. Все гении имели недостатки. Чайковский вон голубым был, Есенин пил и гулял беспробудно, однако их за это в тюрьму никто не сажал, все понимали, что талант нужно беречь, и прощали им их слабости.

– Боюсь, что я не из тех, кто понимает, – сдержанно бросила я. – К тому же сомневаюсь, что ваш Юра обладает какими-либо бесспорными талантами, кроме способности жульничать и обманывать людей.

– Ты не права, – помрачнел мой провожатый. – Юра настоящий колдун, у него даже соответствующий диплом и лицензия есть.

– А кто ему этот диплом выдавал – сам сатана? Или такие же жулики, как он сам? Ладно, замнем для ясности. Такие колдуны существуют, пока в них верят такие лопухи, как вы.

– Это я-то лопух?! – он резко затормозил, машину бросило юзом к бордюру, и она остановилась. Борис повернул ко мне пылающее бешенством лицо. – Послушай, девочка, еще одно такое слово, и я не посмотрю, что ты детектив, расквашу физиономию – родные не узнают. Немедленно возьми свои слова обратно, слышишь?

– Далеко еще ехать? – спросила я, словно не слыша его угроз.

– Уже приехали, – прорычал он, и его губы тряслись от бешенства. – Вот в этом доме, тринадцатая квартира, – он кивнул куда-то мне за спину и, угрожающе сверкнув глазами, повторил:

– Бери свои слова обратно.

– Ты мне надоел, парень, – я взялась за ручку двери.

– Что?!