Инстинкты человека

В реальном поведении такая «неразумная» долгосрочность возможна лишь в форме каких-то жёстких, изначально «нащупанных наугад» шаблонов: это либо врождённое поведение (инстинкты и рефлексы), либо несложные условные рефлексы. В человеческой культуре такие шаблоны широко представлены всевозможными устоявшимися ритуалами, традициями и религиозными догмами, выработанными человеческой культурой примерно так же, как естественный отбор оттачивает совершенство своих творений — т. е. методом проб и ошибок, с запоминанием промежуточных результатов, служащих базой последующих шагов. Да, да — нравственные догматы всевозможных вероучений в своей основе вполне материалистичны: в слабо интеллектуальной среде общественно-полезные долгосрочные стратегии поведения, выраженные в жёстких, не предполагающих обдумывания, а тем паче — критики, законах и заповедях, гораздо более эффективны, чем воззвания к здравому смыслу. И зачастую не просто эффективны, но и единственно возможны — когда индивид, сам по себе, способен лишь к краткосрочному поведению. Но механическое следование правилам, ниспосланным кем-то вышестоящим — это как раз краткосрочное поведение! Остаётся лишь нацелить эти правила на долгосрочные цели… И действительно: поведение, которое мы называем «нравственным», и незаслуженно ассоциируемым многими с Богом — «не убий», «не кради», «не лги» (и т. п.) — есть долгосрочное поведение; иными словами — поведение, ориентированное на долгосрочный успех всего социума (а через него, позже — и каждого индивида), пусть даже и ценой отказа от сиюминутной выгоды отдельных его членов. Противоположное же поведение — «аморальное», «безнравственное», «беспринципное» (и т. п.) — это поведение стремления к сиюминутному благу (или его иллюзии) для отдельных индивидов, хотя и ценой неадекватно больших потерь для всех остальных. Нравственное поведение выгодно! В том числе — и в смысле презренной материи. Но чтобы увидеть эту выгоду, нужен широкий и проницательный взгляд орла, а не озабоченный «червем насущным» взгляд клуши. И если самому глядеть по-орлиному не получается, то остаётся лишь довериться одному из орлов — рискуя быть им съеденным…

Но вообще-то, для истинно долгосрочного поведения действительно нужен интеллект — как способность к сколько-то надёжному прогнозу в данных условиях. В то же время, надёжность прогноза — функция не только силы интеллекта, но и степени непредсказуемости ситуации: в тех ситуациях, когда долгосрочное поведение объективно невозможно при любом уровне интеллекта, краткосрочное, ну или умеренно среднесрочное поведение становится единственно целесообразным. Одной из таких ситуаций может быть предпочтение краткосрочных целей большей частью группы: если все лезут без очереди, то единственный путь хотя бы с какой-то вероятностью получить желаемое — действовать как все, т. е. краткосрочно. Иначе вероятность эта снижается до бесконечно малых величин; если воруют все, то жить не воруя (пусть даже у вора), крайне невыгодно — настолько, что ни о какой победе в житейской конкуренции не может быть и речи. С волками жить — по-волчьи выть… Впрочем, вариантов таких ситуаций много, и обусловлены они бывают очень многими причинам. Например, наличие эффективных механизмов «противодействия мошенникам» существенно меняет баланс выгод: выгодность долгосрочности сильно повышается даже в этих условиях. Наличие горизонтально-консолидированных социальных структур без этого просто невозможно.