Институт будущих магисс (СИ)

Госпожа Гран была слабой магичкой, за время обучения ее дар развился на четверку, и никто из лордов платить за никчемную магиссу не захотел. Ее оставили при Институте, сделав классной дамой. Всю жизнь эта женщина, сейчас уже пожилая, провела в крошечной комнатке рядом со спальней воспитанниц.

Если бы не глупая выходка Лоры, Богомолиха не сумела бы разглядеть беременность Мей раньше срока, для этого ей пришлось собрать все силы.

— Что? Что?! — задохнулась она. — Мей! Мерзавка! Да как же это?

Она подскочила к плачущей рыжуле и, вцепившись в волосы, начала трясти. Мей только пищала, как котенок, и даже не пробовала защититься. Вертрана и Эйлин схватили госпожу Гран за руки, пытаясь оттащить. Розочки растерянно переглядывались. «Не может быть!» — читалось на их лицах.

Богомолиха занесла ладонь над Мей, Вертрана подставила плечо под удар и перехватила следующий.

— Даже не знаю, как смогу объяснить синяки господину Ространу! — прошипела она.

Только упоминание лорда Конора немного охладило пыл классной дамы. Она, тяжело дыша, оглядела своих притихших подопечных.

— Кто? Отвечайте!

— Что если это сам господин Гернаус? — предположила Дженни.

— Это он? — загремела Богомолиха, обращаясь к Мей. — Твой лорд?

Та покачала головой, слезы градом катились по ее лицу. Эйлин снова обняла рыжулю и начала баюкать, как ребенка.

— Это не он! Но отец ребенка тоже лорд!

— Кто же?

— Господин Ройм! Теодор Ройм! Он выкупит Мей и ребенка!

— Я так и знала! — горестно взвыла Богомолиха. — Лорд! Одно название! У него не хватит денег и на половинку Мей. О боги, что я скажу госпоже Амафрее! Что я скажу господину Гернаусу!

 — Он выкупит меня! — прошептала Мей. — Он обещал! Уже очень скоро. Пожалуйста, не выдавайте меня!

Госпожа Гран прижала тыльную сторону ладони ко лбу, ее желтое лицо пошло пятнами и выглядело совершенно безумным, глаза покраснели.

— Нет, я не собираюсь скрывать столь вопиющий факт! Пусть решает госпожа Амафрея!

Богомолиха развернулась в сторону двери, но тут воспитанницы облепили ее, целуя плечи и руки, умоляя всем, что связывало их долгие семь лет, пожалеть бедную Мей и дать шанс на счастье.

— Только месяц. Один месяц! — упрашивали они.

— Ах, оставьте! — закричала госпожа Гран, отряхивая с себя руки, точно надоедливых насекомых. — Прочь!

Она выскочила за дверь и торопливо зашагала по коридору.

Мей без сил осела на пол. Розочки тотчас же обступили ее, принялись утешать.

— О, Мей… Если бы мы только знали! Значит, это мастер Ройм? Вы любите друг друга? Он вернулся за тобой?

Рыжуля не могла говорить от переживаний, только кивала. Элли и Верта не отпускали ее рук.

— Еще не все потеряно! — шептала Верта.

— Может быть, Сухарь решит устроить аукцион прямо сейчас! Зачем ей терять выгоду? — подбадривала Элли.

— А где Лора? — вспомнил кто-то из девочек.

Лора спряталась в углу, притаилась за спинкой кровати. Она сидела на полу, уткнувшись в колени.

— Не бейте меня, — пробормотала она.

— Да пошла ты, гнусь! — брезгливо бросила Верта. — Даже пачкаться о тебя не хочется!

Госпожи Гран не было уже очень долго, не появлялась и директриса. Розочки успели немного утешить Мей. Они на все лады повторяли версию Элли про аукцион.  А еще раздобыли кипятка и заварили для рыжули успокаивающий мятный отвар.

Но не успела Мей сделать и пары глотков, как дверь в спальню распахнулась и в комнату прошествовала сначала госпожа Амафрея, мрачная, почерневшая, за ней сгорбившаяся Богомолиха, а следом профессор Алеб, выглядевший сегодня гораздо старше своих лет.

— Мей, ляг, — попросил он.

— Нет!

— Я только посмотрю…

Унизительный осмотр повторился. Профессор вытер пот со лба и устало кивнул.

 — Неблагодарная тварь, — процедила госпожа Амафрея.

Она не бушевала, как Богомолиха, но от ее тихого голоса кровь стыла в жилах.

— Отец ребенка лорд Теодор! — наперебой заговорили розочки. — Он выкупит Мей. Пусть будет аукцион! Пусть…

— Молчать, глупые курицы! — прикрикнула директриса, и теперь стало заметно, что она судорожно пытается найти выход, а ее спокойствие — лишь маска. — Ваш лорд Теодор гол как сокол. Я допустила его на отбор в виде исключения, дала слабину, теперь жалею. Он даже вступительный взнос выплатил не до конца.

Она на мгновение сжала виски, тяжело вздохнула.

— Что ж, когда-нибудь это должно было случиться. Главное, чтобы господин Гернаус не узнал. Мей приболеет, но после пары недель в лазарете полностью выздоровеет и будет готова отправиться в новый дом.

— Нет! Умоляю! Дайте мне шанс! Разрешите хотя бы сообщить господину Ройму!

Мей упала к ногам госпожи Амафреи, которая с презрением рассматривала рыжую девчонку, скорчившуюся на полу.

— Я собираюсь отказать господину Ройму в последующих посещениях. Мы не благотворительная организация. — В голос директрисы вернулась уверенность. — Ничего, детка, не ты первая, не ты последняя. Профессор Алеб все сделает быстро. Да, профессор? Вы заберете Мей в лазарет или проведете эту небольшую процедуру прямо здесь?

— Я не стану этого делать, — сухо сообщил преподаватель целительства.

— Как вас понимать? — опешила госпожа Амафрея.