Институт фавориток

— Он все еще в подпространстве.

— Предупреждение от милбарцев было?

— Нет. В эфире тишина.

— Вызывайте их.

Леяне обсуждают проблему, а я никак не могу избавиться от тревоги, по-прежнему ощущая вибрацию, передающуюся моему телу, и видя, как мужчины сжимают пальцами поручни ограждения, чтобы не упасть.

— Прекратите обстрел! — неожиданно раздается сильный, уверенный голос Атиса.

Я невольно вздрагиваю, увидев, что перед ним сформировалась голопроекция темноволосого милбарца, внешне ничем не привлекательнее того, у которого мы выкупили информацию.

— Вы нам мешаете, — нагло заявляет пират. — Уходите, пока целы. Мы церемониться не будем.

— Уйдем, — соглашается Атис, — как только вы выдадите нам тех, кто совершил преступление против империи.

— Мы не подданные империи, нам до нее нет никакого дела, — парирует милбарец.

— Но даже вы должны понимать, что есть преступления, которые нельзя оставлять безнаказанными.

— Я бы сказал — неоплаченными, — хмыкает пират. — А если с этим порядок…

Он многозначительно замолкает, и я понимаю, что исполнители получили то, что хотели. Заказчик привез им требуемый откуп. Значит, милбарцы его предадут, только если получат от нас еще больше. Только вот почему-то вместо торга Атис выбирает иную стратегию:

— На правах лица, заинтересованного в восстановлении справедливости, я требую, чтобы вы выдали нам заказчика. В противном случае нам придется захватить его самим.

— Захватить?! — Неожиданно милбарец заходится смехом и, утерев тыльной стороной руки слезы с глаз, выдыхает: — Ну и наглость… Да у вас всего один корабль! Ох… — Он снова давится хохотом и саркастически напутствует: — Дерзайте.

Изображение пирата исчезает, а Атис приказывает капитану:

— Маскировочный режим. Скорость максимальная на сближение. Цель — цессянский крейсер.

После этих слов я, изумленно приоткрыв рот, пытаюсь понять самоубийственный план, а потом меня осеняет. Ну правильно! Корабль леян имеет невероятную способность становиться невидимым. Я же сама удивлялась словно зеркальному покрытию его поверхности, которое искажает не только свет, но и другие виды волн. А как только мы окажемся в непосредственной близости от состыковавшихся кораблей, милбарцы стрелять уже не будут, потому что побоятся повредить свой же собственный третий корабль!

Капитан передает распоряжения экипажу, и на экране переднего вида появляется далекая, сложная по своей конфигурации конструкция, в которой я узнаю соединенные вместе корабли. Приближаются они крайне медленно, видимо, расстояние все же велико. Однако и атаки на леянский крейсер тоже прекратились, наверняка потому, что милбарцы его потеряли. Представляю, какая у них сейчас творится неразбериха! Они же могут заподозрить, что заказчик сам их сдал, а все слова о справедливости и требование выдачи — всего лишь прикрытие. А на самом деле леяне в сговоре с заказчиком и прилетели, чтобы устранить исполнителя.

Вполне вероятно, что я оказываюсь права. Иначе как расценивать краткое замечание «они начали расстыковку!» нашего капитана, неуклонно растущее расстояние между крейсерами, а затем обмен выстрелами, когда мы оказываемся уже совсем близко. Цессяне разворачивают корабль, отстреливаясь от атакующих их милбарцев.

— Вальдус на связи, — докладывает капитан, когда я уже могу в деталях рассмотреть корпус белоснежного крейсера.

— Жду приказа, мой король, — тут же слышится незнакомый мне голос.

— Блокируйте милбарские крейсеры, командор! Не дайте им к нам подойти! Если не получится удержать, пусть уходят, — торопливо распоряжается Атис. — Капитан, приготовить абордажные боты! Нужно захватить цессянский корабль, мы его почти догнали! Я к штурмовикам.

Он разворачивается, стремительно шагая к дверям. И все же, прежде чем уйти, оказывается около меня, чтобы едва ощутимо коснуться руки и мягко попросить:

— Я не могу тобой рисковать. Побудь здесь. Пожалуйста.

И столько в его глазах искренней заботы, что я лишь молча киваю. Хоть и хочется мне идти вместе с ним, однако прекрасно понимаю, что буду только мешать и отвлекать. Без меня ему точно будет легче действовать. Да и не допустят леяне, чтобы с их королем, пусть и не единственным, что-то случилось. Смогут защитить.

Смогут. Уверена. А на душе все равно неспокойно. И даже Черныш, словно это чувствуя, вылез из своего укрытия, взобрался на плечо и тихо попискивает в унисон происходящим на экране событиям.

Писк. На белоснежную громаду крейсера ложится тень нашего корабля.

Писк. От нас стремительно удаляются веретеновидные штурмовые капсулы.

Писк. Им навстречу летят, оставляя яркие следы, трассирующие заряды.

Писк. Слепящими фейерверками разлетаются взрывающиеся транспортники, не успевшие включить защиту и попавшие под удар.

Писк. Радужными переливами раскрашиваются контуры силовых полей, отражающих атаку.

Тишина. Гулкая, страшная, в напряженном ожидании. Полное отсутствие движения на экране. И тихие щелчки аппаратуры, отслеживающей состояние корабля…