Институт фавориток

Осваиваюсь я только тогда, когда стены города, за пределы которого мы выехали, превращаются в белесое пятно на далеком туманном горизонте. Бокус сегодня так и не появился, скрытый плотной облачной завесой — серой, давящей, превратившей яркий цессянский день в весьма умеренный по световому режиму и вполне приятный глазу. Я даже не стала очки надевать, хоть и прихватила с собой на всякий случай.

Шаса за время нашего с ней взаимодействия дважды пыталась ускорить шаг — очень уж ей хотелось доставить мне удовольствие. Или себе. Кто этих животных поймет? Однако я предусмотрительно натягивала повод, притормаживая ее порывы до тех пор, пока наконец не обрела уверенность. Даже по сторонам посматривать начала, заинтересовавшись своим окружением.

А оно и вправду достойно внимания. Шесть девушек-альбиносок — пять одобренных мной потенциальных невест и фаворитка Эстона с самым что ни на есть гордым видом восседают на своих хинари и с хорошо заметным превосходством посматривают на инопланетных гостей. Цессяне-охранники делают это менее явно, но ясно, что поездки на живом транспорте для них привычны. Атиус по-прежнему держится со мной рядом, бок о бок, можно сказать, старательно закрывая меня от взглядов рогранина. Файола едет с другой стороны и особого комфорта тоже не испытывает — сердится даже, когда теряет равновесие, забывая наклонять корпус, чтобы держаться в седле ровно. А вот Лала сидит уверенно, хоть и старается этого не демонстрировать. В отличие от нее, Диора уже вовсю резвится, гарцуя на своей почти черной хинари.

Неужели на их планетах им приходится перемещаться, используя что-то аналогичное? Видимо, так. И похоже, такой экзотикой обладают не только Ланс и Вион, но и Ле. Непринужденности и свободе движений Атиса, который едет рядом с лансианочкой, можно только позавидовать.

Проходит еще немного времени, и спокойная прогулка превращается в гонки на хинари — Диора спровоцировала амбициозных цессян, посетовав на медленный темп, который они выбрали. И слов Атиуса, пытающегося оправдаться заботой обо мне, слушать не стала. Фыркнула, подстегнула свою хинари и рванула в степную даль. Следом за ней умчались невесты, половина охранников и леянин.

— Я — пас! — посмотрев им вслед, заявляет Файола. — Знаете, какая самая удобная скорость передвижения? Вот такая! — Она туго натягивает повод, ее животное послушно останавливается и замирает.

Я, поскольку успела подругу обогнать, разворачиваюсь, чтобы к ней вернуться, не сообразив, что Атиус совсем рядом, а габариты хинари не позволят им разминуться. В итоге едва удерживаюсь в седле, когда Шаса, в попытке избежать столкновения, встает на задние ноги, высоко задирая передние. От неожиданности шигузути, который тоже решил насладиться красотами Цесса и вылез на мое плечо, там не удерживается. Я ахнуть не успеваю, а он уже где-то внизу, в желто-зеленой граве, которую топчут маленькие острые копытца.

Дальше… Дальше все происходит настолько стремительно, что я не в состоянии на это повлиять. Ум фиксирует происходящее, а вот тело за восприятием не поспевает.

Черная молния пронзает стебли растений в направлении единственного безопасного места — неподвижных ног хинари Файолы. С той же скоростью взбирается вверх, оказываясь на крупе животного, а оно, не ожидающее, что по нему кто-то будет бегать и впиваться в шкуру крошечными коготками, встает на дыбы. А потом и вовсе принимается прыгать, высоко вскидывая круп. От падения рогранку спасают страховочные фиксаторы и то, что она успевает приникнуть к шее животного и обхватить его руками. Малыш же долго не раздумывает. Сообразив, что удержаться будет сложно, оперативно взмывает в воздух, выбрав в качестве посадочной площадки ближайшую животину. Ею оказывается хинари Атиуса, которая, и без того ошарашенная поведением своей товарки, пугается появлению нового наездника ничуть не меньше. И прыгает едва ли не выше, да еще и забрасывая назад ноги. Шаса в испуге отшатывается, чтобы не попасть под удар. Ей это удается, а вот хинари Эстона отойти не успевает, острые копытца с силой впечатываются в ее бок, и она валится на землю, придавливая собой наездника. Шигузути в это время ухитряется оказаться на мне. Оперативно забирается по корсажу и ныряет в горловину выреза, не обращая внимания на бедлам, который творится вокруг.

Охранники, успевшие спрыгнуть со своих хинари, суетятся. Двое пытаются помочь упавшему рогранину, один ловит болтающийся повод хинари Файолы. Рогранка, зажмурившись, замерла, мертвой хваткой вцепившись в сбрую. Атиус старается вернуть себе контроль над животным, никак не желающим успокаиваться. Лала, за эти минуты присоединившаяся к нам, смотрит с тревогой, остановив свою хинари на безопасном расстоянии. Я же, в шоке от происходящего, глажу по шее Шасу, успокаивая и поощряя, — она, по сравнению с остальными, действительно оказалась самой послушной и смирной. А я — виноватой. Ведь причина всего — моя невнимательность.