Инструктор спецназа ГРУ

— Пора бы тебе помереть, — вспомнив Хемингуэя, немедленно среагировал Илларион.

— Тьфу на тебя, — сказал полковник ГРУ Мещеряков и от души грохнул трубкой по аппарату.

Илларион Забродов ухмыльнулся — он любил дразнить Мещерякова. Несмотря на то, что их знакомство насчитывало не один десяток лет, занятие это ему не приедалось: уж очень благодарный был материал.

Впрочем, улыбка быстро сбежала с его лица. Уж кого-кого, а своего бывшего начальника Илларион знал вдоль и поперек, и настроение его мог безошибочно определить даже по телефону. И сейчас, несмотря на кажущуюся непринужденность разговора, он мог поклясться, что Мещеряков чем-то очень серьезно озабочен.

Гадать о причинах этой озабоченности, не имея никакой информации, Илларион не собирался, и потому постарался до поры выбросить все это из головы, сосредоточившись на своей яичнице. Фортуна была к нему благосклонна — он успел зажарить яйца, приготовить салат и даже употребить все это великолепие по прямому назначению до того, как в дверь постучали.

«Эк его припекло, — подумал он о Мещерякове, неторопливо направляясь в прихожую. — На крыльях, что ли, летел?» Пока он шел, вежливый стук превратился в настойчивую барабанную дробь, гулко отдававшуюся в пустом колодце лестничной клетки.

— Да что ж тебя так разбирает-то, болезный? — пробормотал Илларион, отпирая дверь.

За дверью, вопреки ожиданиям капитана, оказался вовсе не Мещеряков. Совершенно незнакомый Забродову амбал, облаченный, несмотря на жару, в удушливо-черный двубортный костюм и солнцезащитные очки, не говоря ни слова, уверенным жестом вытянул перед собой внушительного вида верхнюю конечность и попытался отодвинуть Забродова с дороги. За его спиной маячили еще какие-то темные фигуры.

Осмысление ситуации Забродов оставил на потом. Аккуратно перехватив упиравшуюся ему в грудь руку, Илларион отработанным движением завернул ее амбалу за спину. Амбал при этом совершил изящное танцевальное па, развернувшись на сто восемьдесят градусов вокруг собственной оси и поневоле приняв слегка наклонное положение — нежничать с ним Забродову было недосуг. Высвободив левую руку, Илларион несильно рубанул гостя ребром ладони по шее, одновременно придав ему начальное ускорение коленом. Маячившие на площадке личности едва успели посторониться. Когда щека амбала соприкоснулась с выложенным кафельной плиткой полом, он был уже в отключке, а дверь забродов-ской квартиры снова захлопнулась.

В нее немедленно постучали снова. Это уже не лезло ни в какие ворота.

— Кто там? — как ни в чем не бывало спросил Илларион, тут же из предосторожности сделав два бесшумных шага в сторону на тот случай, если визитеры надумают стрелять в дверь.

— Это квартира господина Забродова? — вежливо ушли от ответа с той стороны.

— Я спросил, кто там.

— Мне необходимо срочно переговорить с вами по сугубо конфиденциальному вопросу.

— А вам не кажется, что начать следовало именно с этого?

— Я приношу извинения за действия моего человека, но мне необходимо было удостовериться, что вы именно тот, к кому мне рекомендовали обратиться.

— А, так это тело действовало не по собственной инициативе? А кто, если не секрет, направил вас ко мне?

— Простите, но беседовать через дверь как-то… Этот разговор, повторяю, не для посторонних ушей.

— Что ж, я открываю, но уберите своих обломов из-под дверей и постарайтесь на этот раз войти по-человечески.

Когда Илларион Забродов во второй раз открыл дверь, перед ним предстал мужчина средних лет, имевший презентабельную внешность не то крупного бизнесмена, не то не менее крупного чиновника. В своем темно-сером костюме, безупречном галстуке, крахмальной сорочке и глянцево отсвечивающих дорогих туфлях, с холеным волевым лицом и уложенной волосок к волоску начинающей седеть, но все еще богатой шевелюрой он должен был неплохо смотреться где-нибудь на вощеном паркете банкетных залов, в обществе высокопоставленных иностранцев, а то и в коридорах Кремля. Впрочем, решил Илларион Забродов, весьма к месту он выглядел бы и на какой-нибудь воровской сходке средней руки…

Забродов посторонился, пропуская гостя в квартиру, и напоследок еще раз окинул взглядом площадку. Она была пуста, даже «тело» унесли от греха подальше. Илларион удовлетворенно кивнул, запер дверь я предложил гостю располагаться.

— Прежде всего разрешите еще раз принести вам глубочайшие извинения по поводу досадного инцидента, предварившего нагое знакомство, — сказал гость.

— Кстати, о знакомстве. Я так и не знаю, с кем имею честь, — напомнил Илларион.

— Можете называть меня Петром Владимировичем. Я занимаю один из ключевых постов в некой структуре, в ведении которой находится довольно широкий круг вопросов…

— Не в Гидрометцентре случайно? — перебил гостя Илларион.

— Что за странная мысль, — растерялся тот. — Откуда вы взяли?

— Слишком много тумана, — пояснил Забродов. — Давайте-ка поближе к делу: кто вы такой, кто назвал вам мое имя и зачем я вам понадобился?