Инструкция для попаданок (СИ)

— Давай все же на «ты». У нас такая необыкновенная история, и мы не просто «земляки». Мы сейчас и здесь – самые родные люди. Никто нас так не поймет, как поймем мы друг друга, - Лев попытался приподняться на локтях, поскольку Лена уже подносила ложку к его рту. Он нахмурил брови и открыл рот.

— Так Норфолк? – Лене постоянно казалось, что он уходит от разговора. В какую-то секунду ей даже стало страшно от мысли, что он и сам этого не знает, и получается такое возвращение не всегда или не так, как он хотел бы.

— Замок возле Норфолка. Впервые я попал сюда три года назад, - съев три ложки бульона с волокнами мяса и парой хорошо разваренных ньокки, он тяжело опустился на подушку. - Тогда я решил закончить дело, начатое матерью. Это она писала книги, а я был обычным слесарем. Получать за книги деньги она начала только в последний год жизни, когда ее нашло издательство.

— И… и как вы смогли писать так же? Как справились со стилем? У Ани одно из образований филологическое, и она даже по моим сообщениям может определить мое настроение, а уж если это напишу не я, тем более. Но она как читала книги этой… «Магнолии», так и продолжила читать по последние дни, - Лена была настолько удивлена, что сидела сейчас и хлопала глазами.

— Мама растила меня одна. Учитель литературы и русского языка, - он тепло улыбнулся и даже засмеялся. - Я читал те же книги, что она, и даже больше, поскольку в детстве часто болел. А потом понял, что мне достаточно хорошо одному или с мамой, которая если не писала, то что-то постоянно читала. Мы обсуждали с ней книги, фильмы, героев. Она иногда рассказывала о сюжетных линиях из своих книг, и мы обсуждали их вечерами.

— Так вот как рождаются мужчины–писатели, пишущие под женщину, - Лена еле сдержалась, чтобы не хохотнуть, но потом вспомнила, что от этого человека, возможно, зависит их с Аней жизнь.

— Не переживай, в отличие от твоей подруги, я не обижаюсь на циничные оценки, - Лев закрыл глаза. Они слезились, и он постоянно чихал.

— Она не обижается, - быстро отреагировала Лена.

— Она просто не хочет с тобой ссориться. Видимо, у девушки нет больше никого: только ты. И она боится потерять единственного близкого человека, но тебе же не важно, - уверенно продолжил он.

— Да что ты понимаешь? Мы столько лет вместе! – Лена с трудом сдержалась, чтобы не встать и не уйти.

— Уйти отсюда так же просто, как и прийти сюда. У вас и у меня последние книги. Прийти в это время можно только читая страницу, а вернуться, если ложишься спать с мыслью о том, что та твоя жизнь тебе нравится больше. Я пробовал наизусть произносить строчку, но так не получалось. А вот если читал ее, переносил на себя, все получалось обязательно.

— В первый раз я проснулась тут, не читая книгу, но читала Аня! Как такое возможно? – Лена кусала губу, стараясь так явно не выказывать своей радости. Ведь все так просто, и прямо завтра утром они могут проснуться дома, в теплой постели, с шумом трамваев за окном, с запахом кофе из кофемашины.

— Да, я и сейчас попал сюда «благодаря тебе». Больше некому.

— Но есть же еще книги!

— Больше нет, - уверенно ответил Лев.

— Ты собирал их сам лично?

— В народ ушли всего шесть экземпляров. Я издал эту книгу на бумаге сначала для постоянных читателей. Прошло уже почти два года. Это книга, которую я дописал за мамой. Эту строчку начал как раз я, - Лев лежал с закрытыми глазами, с абсолютно спокойным лицом, и Лена не могла понять, какие эмоции он сейчас испытывает.

— И?

— Я не был уверен, что это можно продавать, не боясь нарушить хорошую память о маме. Она и правда была хорошим писателем. Я прочитал после ее смерти все написанные ею книги, а потом нашел рукопись. И в момент, когда писал эту строку, задавался вопросом: что она представляла, когда писала эти романы? Хотел бы я попасть туда? – он замолчал на несколько секунд, но потом в очередной раз, словно пловец, вдохнул ртом и продолжил: - Я издал всего ничего и забрал домой. В издательстве девушка сказала, что она поклонница «Магнолии». Я позволил оставить несколько книг для себя и друзей. Потом оказалось, что она их очень дорого продала, ведь это был долгожданный роман в очень ограниченном количестве.

— Так, а почему ты не продал сам те, что напечатал?

— Я хотел сначала прочесть его. Нужно было, чтобы книга отлежалась, понимаешь? Я хотел посмотреть на нее новыми глазами и увериться, что я не сделал плохо, - тут Лев открыл глаза и внимательно посмотрел на Лену.

— И? Ты перечитал, понял, что плохо, и не стал продавать? – Лена не понимала по его взгляду что произошло, но что-то было сейчас в нем страшное.

— Я перечитал и попал сюда. Я слишком долго разбирался с причиной, ведь вернулся через пару дней, когда любопытство сменилось страхом, и я понял, что это опасно. Потом долго считал это сном, потому что друг доказывал, что вчера мы были вместе в кафе… Я и правда начал думать, что я все это придумал. А потом вернулся к книге…

— И снова попал сюда?