Инструкция к сексу (не) прилагается

— Прости, — все тело перенапряжено, а тут еще его завуалированные взгляды. Ощущаю тошнотворность, но сглатываю слюну, и начинаю глубже вбирать в легкие воздух. — Я не имею никакого понятия, что у тебя происходит в личной жизни. И поэтому сомнения одолевали, — выпаливаю всю правду матку. Артем касается моей щеки и гладит.

— Моя вина тоже в этом есть, Вась. Но, если бы у меня до сих пор были бы отношения, думаешь я так просто бы стал трахаться налево-направо? Хоть и говно в некотором слове, но честь еще не растерял. Я – однолюб. Если полюблю вновь, то только навсегда. — Его речь лишает меня моей собственной. — Не беспокойся, Прекрасная, ты на данный момент у меня единственная партнерша. И хотелось бы того же от тебя, — двусмысленно приподнимает брось, а губ касается улыбка.

— Сейчас я хочу ударить тебя, — зло выплевываю, еще сильнее раззадоривая босса. — Напомню, если из памяти выскочило: ты у меня второй, и парня нет. Так что, кончай…

— Очень хочу… кончать… — Артём прерывает меня на полуслове, вновь опуская взгляд на губы. — Не провоцируй, — предупреждающе хрипит. Затем оглядывается по сторонам: пассажиров на удивление не много в первом классе, и к тому же мы скрыты перегородкой – только мы вдвоем в полном предоставлении друг другу. — Хочу тебя здесь и сейчас, — приближается ко мне, впечатывая в кресло, опаляя дыханием. Целует в шею, где с утроенной сильно запульсировала артерия. Бесстыдно запускает руку между моих ног, раскрывая для себя. — Эти брюки отлично сидят на твоей попке. Ты специально надела их, чтобы позлить меня? — выдыхает у мочки уха, облизывая край. От удовольствия и желания закрываю глаза, отдаваясь мгновению страсти. Низ живота ноет, промежность пульсирует, а давление руки на центр вовсе награждает искрами, и вырвавшийся стон оказывается в плену Артёма. Поцелуй глубокий, пожирающий обоих. Сама обвиваю его за шею, притягивая ближе насколько позволяют кресла. Артем тут же поднимает подлокотник, и места становится больше. Сливаясь воедино - преграда только вещи на нас, нам наплевать на покашливания посторонних. Мы принадлежим только себе. Наши зубы ударяются, клацая звучно, что еще больше привлекло внимание недовольных пассажиров.

— Кх-м, — подошла стюардесса, прерывая нас. От стыда прячу лицо, отворачиваясь к окну. Пусть Шацкий оправдывается, его вина. — Прошу прощения, сер, но не могли бы вы со своей невестой вести себя немного сдержаннее. — Девушка дежурно улыбается, поглядывает на меня, а затем снова на моего босса, продолжает: — Пожилые люди посчитали вас слишком шумными. Вы мешаете их сну. — Показывает кивком на парочку, которая внимательно следит за нашим разговором, приподнимая головы над перегородкой. Надо же, посчитали нас парой, но со стороны все именно так и выглядит.

— Хорошо, — строго отвечает мой босс, — мы не нарочно. Наверняка по молодости сами грешили, — Артем чуть наклонился вперед, встречаясь с пожилым мужчиной, — поцелуйте свою жену, думаю, она не будет против. — Стюардесса ахает, как и женщина, которая мигом нырнула на свое место. Пожилой мужчина подмигнул Шацкому, словно обменялись мыслями и решили вопрос, как делают разумные люди, предотвращая конфликт. — Вот и замечательно, — многозначительно устремляет взгляд на девушку, та же поспешила ретироваться. — Все мы эгоисты внутри, Вась.

— Точно, — соглашаюсь. Тело до сих пор просит разрядки, но только не здесь. Надо просто перетерпеть. Секс с Артемом превращает меня в зависимую, он для меня будто наркотик, без которого прожить не могу и дня. Опустившись головой на спинку кресла, жмурю глаза, чтобы утихомирить бушующий ураган чувств к мужчине, что волной накрыли меня. — У меня были только одни отношения, после которых я долго не могла прийти в себя, — выпаливаю, замирая.

— Не удивлен услышать от тебя это, — притягивает в объятия, согревая теплом груди. Сама прижимаюсь к Артему, втягивая аромат духов и его собственный: до боли нужный, но такой далекий. У нас уговор, и я должна об этом помнить. Соберу ли я сердце потом, когда мужчина так легко оставит все в прошлом? Не знаю. Артем тоже замолк, уплывая в раздумья, о которых никогда не узнаю. Целует в макушку, отвечая крепкими объятиями, словно наши души сами между собой общаются на струнном уровне. — По прилету передохнем пару дней, а потом я свожу тебя на экскурсию в замок Лидс. Посещения там ограниченные, но у меня есть хороший знакомый.

— Спасибо, — искренне благодарю, чуть привстаю и долго смотрю в карие глаза, которые теперь потеплели. Пелена злости спала, открывая для меня настоящего Артема. Нежно касаюсь губ – сама, впервые. Шацкий отвечает, улыбаясь.

— Надо же! — как только отстраняюсь, восклицает. Затем убирает выбившийся локон моих волос за ухо. — Это было по-другому, Вась, — замечает, сбивая с толку. Указательным пальцем проводит по скуле, опускаясь ниже по шее, сам следит за этим путем, — как бьется твое сердце, — надавливает на сонную артерию. — Почему волнуешься? — нахмурившись, задает вопрос, глядя в упор. Ждёт.