Инструментарий человечества

– Выслушай же, лорд Родерик Элеанор, послание пленума Инструментария, который законно и формально засвидетельствовал следующее: что ты, лорд Родерик Элеанор, будешь считаться и в действительности быть главой Инструментария до самой твоей смерти; что ты заслужил этот статус своей способностью к выживанию и что странные, трудные жизни, которые ты уже прожил без мысли о самоубийстве заработали тебе место в наших ужасных и добросовестных рядах; что, став лордом Родериком Элеанор, ты будешь мужчиной или женщиной, молодым или старым, как прикажет Инструментарий; что ты принимаешь власть, чтобы служить, и служишь, чтобы принять власть, что ты пойдешь с нами и не станешь оглядываться, что ты будешь помнить, забывать, что ты забудешь старую память, что в рядах Инструментария ты не личность, а лишь часть личности, что тебя приветствует старейший слуга человечества, сам Инструментарий.

Родерик Элеанор лишился дара речи.

Новоназначенные лорды Инструментария редко находились с ответом. Такова была традиция Инструментария – заставать новых членов врасплох после досконального изучения их записей на предмет разума, воли, жизненной силы – и еще раз жизненной силы.

Улыбаясь, лорд Уильям протянул руку и произнес без прежней формальности, как старый добрый севстралиец:

– Добро пожаловать, кузен из серых тучных облаков. Немногим из наших людей посчастливилось быть избранными. Позволь мне поприветствовать тебя.

Родерик Элеанор принял его руку. Он по-прежнему не знал, что сказать.

Дворец ночного губернатора, через двадцать лет после возвращения Рода

– Я отключил человеческий голос много часов назад, Лавиния. Отключил его. С числами предсказания всегда точнее. Он ничего не знает про наших мальчиков. Я сотни раз изучил эту консоль. Иди сюда, старушка. Нет смысла предсказывать будущее. Оно уже наступило. Так или иначе, наши мальчики выйдут из фургона к тому времени, как мы поднимемся на холм и спустимся с него. – Он говорил вслух, в знак своей неж– ности.

– Быть может, нам воспользоваться орнитоптером? – встревоженно спросила Лавиния.

– Нет, подруга, – мягко возразил Род. – Что подумают наши соседи и родственники, если увидят родителей, примчавшихся, словно дикие иномирцы или парочка проклятых англичанишек, которые от малейшего сотрясения теряют голову? В конце концов, наша большая девочка Кашеба справилась два года назад, а у нее неважное зрение.

– Но она крикунья, – тепло возразила Лавиния. – И может отогнать космических пиратов даже лучше, чем ты, до того как смог слыжать.

Они медленно пошли по склону холма.

Поднявшись на вершину, они услышали зловещую песню:

Из Сада смерти идет молодежь,
Отведав геройский страх.
Их речи дерзки, в могучих руках —
Триумф, погибель, уход.

В том или ином виде эту мелодию знали все севстралийцы. Ее напевали старики, когда молодым приходило время отправиться в фургон, чтобы обрести жизнь или смерть.

Род и Лавиния увидели судей, выходящих из фургона. Здесь был умиротворенный почсек Хьютон Сайм, лишившийся тревог благодаря особым сонным жизням, которые лекарство Рода принесло из тайных подземелий Земли. Здесь были лорд Редлэди и доктор Уэнтворт.

Лавиния кинулась было вниз к собравшимся, но Род схватил ее за руку и с грубоватой нежностью сказал:

– Спокойно, подруга. Макбаны никогда не бегут – ни к чему-то, ни от чего-то.

Сглотнув, она зашагала рядом с ним.

Когда они приблизились, люди стали оглядываться на них.

По их лицам ничего нельзя было понять.

Новости им сообщил лорд Редлэди, чуждый условностям до мозга костей.

Он поднял палец.

Лишь один.

И сразу после этого Род и Лавиния увидели своих близнецов. Тэд, светловолосый, сидел на стуле, и Старик Билл пытался его напоить. Тэд отказывался. Он смотрел вдаль, словно не верил своим глазам. Темноволосый Рич стоял в одиночестве.

Стоял и смеялся.

Смеялся.

Род Макбан и его супруга пересекли земли Рока, чтобы проявить вежливость к соседям. Так велела неумолимая традиция. Лавиния чуть сильнее стиснула ладонь мужа; он чуть крепче сжал ее руку.

Наконец с формальными любезностями было покончено. Род поднял Тэда на ноги.

– Здравствуй, парень. Ты справился. Знаешь, кто ты?

Мальчик машинально ответил:

– Родерик Фредерик Рональд Арнольд Уильям Макартур Макбан сто пятьдесят второй, господин и отец!

Затем, всего на мгновение, он сломался. Показал на Рича, который по-прежнему смеялся в одиночестве, и рухнул отцу в объятия.

– Отец! Почему я? Почему я?

Инструментарий человечества

Сканеры живут напрасно