Инструментарий человечества

– Отсутствующей королевы. Мы используем это слово, когда имеем в виду Правительство Содружества. В любом случае, господин птица, я не могу отбыть сейчас. Мне нужно вернуться на поверхность Земли. Я хочу попрощаться с Хозяином кошек. И не собираюсь бросать на этой планете Элеанор. И хочу забрать марку, которую мне отдал Хозяин кошек. И книги. И, может, мне следует сообщить о смерти Тостига Амарала.

– Вы доверяете мне, господин и владелец Макбан?

Белоснежный гигант поднялся на ноги; его глаза пылали.

– Доверься радостному закону, доверься ужасной, чистой, яркой силе недоптицы! – тут же откликнулся хор недолюдей!

– Пока я доверил вам свою жизнь и свое состояние, – немного угрюмо сообщил Род, – но вы не заставите меня бросить Элеанор, как бы я ни хотел вернуться домой. И дома меня ждет старый враг, которому я хочу помочь. Хьютон Сайм, почсек. Быть может, на Старой Земле найдется средство, которое я смогу отвезти ему.

– Полагаю, ты можешь довериться мне немного больше, – произнес О’телекели. – Решит ли это проблему почсека, если ты подаришь ему разделенный сон с кем-то, кого он любит, чтобы компенсировать краткость его жизни?

– Не знаю. Может быть.

– Я могу составить ему рецепт, – сообщил повелитель недолюдей. – Перед применением лекарство нужно будет смешать с плазмой его крови. Препарат подарит ему около трех тысяч лет субъективной жизни. Прежде мы никогда не выносили этот секрет за пределы нашего подземного города, но ты – Друг Земли, и ты его получишь.

Род хотел поблагодарить человека-птицу, но вместо этого промямлил что-то насчет Элеанор: он не мог ее бросить.

Белоснежный гигант взял Рода под руку и вновь отвел к видеофону, который казался странно неуместным в этой заброшенной комнате глубоко под землей.

– Ты ведь знаешь, что я не стану обманывать тебя фальшивыми сообщениями? – спросил О’телекели.

Один взгляд на сильное, спокойное, расслабленное лицо – лицо столь целеустремленное, что цель эта не могла быть вздорной или сиюминутной – убедил Рода, что опасаться нечего.

– В таком случае настрой его, – велел О’телекели. – Если Элеанор захочет отправиться домой, мы договоримся об этом с Инструментарием. А тебе мой сын О’йкасус вернет прежний облик, как придал этот. Есть лишь одна деталь. Ты хочешь такое же лицо, как прежде, или лицо, которое будет отражать приобретенные тобой опыт и мудрость?

– Я не гордый, – заявил Род. – Старого лица будет вполне достаточно. Если я поумнел, мои люди быстро это выяснят.

– Хорошо. О’йкасус подготовится. А ты пока включи видеофон. Он уже настроен на поиск твоей соотечественницы.

Род включил видеофон. Последовали ошеломляющая череда вспышек и калейдоскопическое мельтешение сцен, прежде чем машина, казалось, полетела вдоль пляжа Мийя-Мифлы в поисках Элеанор. Этот поиск действительно был очень странным: на другом конце не было видеофона. Род мог видеть Элеанор, которая выглядела в точности как он, однако она не знала, что за ней наблюдают.

Машина сфокусировалась на лице Элеанор/Рода Макбана. Она/он беседовала с очень красивой женщиной, в чьем облике причудливо смешались земные и севстралийские черты.

– Рут Неотсюда, – прошептал О’телекели, – дочь лорда Уильяма Неотсюда, главы Инструментария. Он хотел, чтобы его дочь вышла за «тебя» замуж, и они смогли вернуться на Севстралию. Посмотри на дочь. В настоящий момент она на «тебя» сердится.

Рут сидела на пляже, выкручивая себе пальцы в нервной тревоге, однако ее руки и лицо отражали скорее гнев, чем отчаяние. Она разговаривала с Элеанор, «Родом Макбаном».

– Отец только что рассказал мне! – воскликнула Рут. – Зачем, о, зачем ты отдал все свои деньги какому-то фонду? Инструментарий только что сообщил ему. Я не понимаю. Теперь нам нет смысла заключать этот севстралийский брак…

– Меня это устраивает, – откликнулась Элеанор/Род Макбан.

– Устраивает! – крикнула Рут. – После того, как ты мной воспользовался!

Поддельный Род лишь улыбнулся ей, дружелюбно и понимающе. Настоящий Род, следивший за этой сценой с десятикилометровой глубины, подумал, что Элеанор многое узнала о том, как быть богатым молодым человеком на Земле.

Внезапно лицо Рут изменилось. Она рассмеялась, не пряча изумления.

– Должна признать, – искренне сказала она, – что мне не слишком хотелось возвращаться в старый семейный дом на Старой Северной Австралии. Простая, честная, немного глупая жизнь. Ни океанов. Ни больших городов. Лишь огромные больные овцы и миры, полные денег, которые не на что тратить. Мне нравится Земля. Надо полагать, я слишком испорчена…

Род/Элеанор улыбнулась ей в ответ.

– Может, я тоже испорчен. У меня есть деньги. И ты мне нравишься. Я не хочу ни на ком жениться. Но здесь у меня много кредитов, и мне нравится быть мужчиной…

– Еще бы! – сказала Рут. – Что за странные вещи ты говоришь!

Поддельный «Род Макбан» не подал вида, что заметил ее слова.