Инсценированный реванш

Театральное искусство – один из бесполезных факультативов, который могут выбрать лишь выпускники. Это сорок пять минут просмотра телевизионных пьес и «анализа» их исполнения. Урок проходит в школьном зрительном зале, а это значит, что мы сидим в удобных креслах, в которых я засыпаю быстрее, чем в качалке. Мистеру Жимански – или просто мистеру Ж, потому что его имя невозможно произнести правильно с первого раза, – осталось до пенсии всего два года. Как вы понимаете, меньше всего его волнуем мы. Именно поэтому у меня вызывает шок – или, скорее, обиду – то, когда он заходит в класс, хлопает рукой по сцене и кричит: «Вы в аэропорту!».

Мы с одноклассниками обмениваемся взглядами и нервными улыбками.

– Всем встать, – говорит он голосом Зевса-громовержца, взмахнув руками, чтобы нам было понятнее. – Вы в аэропорту.

Наверное, некрасиво с моей стороны думать о том, что мистера Ж одолел старческий маразм, но res ipsa loquitor¹².

Он поправляет на животе вязаный жилет и с ухмылкой смотрит на нас – явный признак того, что его умственные способности в порядке. А потом так громко хлопает рукой по сцене, что я потрясенно выпрямляюсь.

– Чьи-то замечательные родители пожаловались директору по поводу моих методов обучения. Судя по всему, изучение великих шедевров театрального искусства и мастерства талантливейших актеров – это просто «просмотр каких-то фильмов».

Мистер Ж довольно вышагивает по сцене. Это его выступление года.

– Ну а так как учебный план теперь определяется не моим двадцативосьмилетним опытом, а чьими-то чересчур заботливыми родителями, то так тому и быть. Сегодня у нас будет занятие по импровизации. Вам всем придется создать образ, который вы и представите классу. Итак, – он поднимает руку, чтобы еще раз хлопнуть ей по подиуму, но, к нашему облегчению, не делает этого, – вы в аэропорту.

Мы встаем и начинаем бродить? как зомби, не зная с чего начать. Лоуренс Оливье в «Гамлете» никогда не был в аэропорту. Большинство из нас утыкается в телефоны, что я, в принципе, и делаю в таких местах.

– Что это? Это не театр! – говорит мистер Ж. Судя по всему, ни нам, ни ему не удастся насладиться выпускным годом. – Вы должны общаться друг с другом! Это длинная форма импровизации¹³. И я буду ставить вам оценки.

Лори Хендерсон падает на колени перед двумя парнями, сидящими в первом ряду, и с южным акцентом начинает рассказывать о своем умершем муже. (Интересно, чьи же это были родители). Я притворяюсь уборщицей и вожу вдоль прохода воображаемой метлой. Все-таки актерство – не сильная моя сторона. Мне больше по душе игра за кулисами.

Один из одноклассников, милый рыжеволосый Лео Гаррисон, с выражением паники на лице направляется ко мне, держа в руках мнимые чемоданы.

– Простите! Не подскажите, где находится выход номер 13? О нет, я опоздаю на самолет! А моя жена сейчас рожает восьмерню!

Мы стоим и неуклюже топчемся на месте. Именно мое отсутствие мастерства нас и подводит. Я глазами умоляю его продолжать, но он молчит.

– Я просто уборщица, – отвечаю я, сметая воображаемый мусор в воображаемый совок.

Лео прикусывает губу и бросает взгляд на занятого мистера Ж. Он наблюдает за Лори, которая теперь плачет на плече у ничего непонимающего одноклассника.

– Ну, спасибо за помощь, – говорит он. Мы еще несколько секунд стоим, решая, должен ли он сказать что-то еще перед тем, как двинуться по своим делам.

Я решаю, что пора вернуться к своей метелке. Ученики начинают медленно выползать из своих «раковин» и общаться друг с другом. Я же стою в стороне, как положено настоящей уборщице, и думаю.

Мистер Ж, почесывая бороду, с интересом наблюдает за моими действиями. Я начинаю прихрамывать, чтобы придать своему образу большую глубину.

– Пообщайся с другими актерами, – спокойным голосом говорит он.

– Но я всего лишь уборщица.

– Давай, попробуй. Посмотрим, что ты сможешь придумать. Потому что сейчас это скучнейший моноспектакль. – С этими словами он направляется к парочке парней, притворяющихся ругающимися. А может, это все по-настоящему. Как бы то ни было, мистер Ж бежит к месту сего действия, а я начинаю искать партнера по сцене.

Лео сидит и что-то пишет в записной книжке. Уверена, это игра. Он единственный младшеклассник в классе. Благодаря этому, а также утонченным чертам лицам, все относятся к нему, как к младшему брату. Он попытался обыграть сцену в аэропорту со мной, теперь моя очередь делать ответный ход.

– Сэр, кажется, вы уронили это, – говорю я, протягивая ему что-то воображаемое. Скорее всего, портмоне. Я пока еще только учусь этому.

Он так быстро захлопывает записную книжку, что у меня сдувает волосы со лба.

– Спасибо.

– Знаете, в терминале так грязно. – Не могу я просто так болтать: ни в реальной жизни, ни в театральной.

– Ну, я мультимиллионер и я люблю вас и хочу на вас жениться, чтобы вам больше не пришлось заниматься этой грязной работой.

– А что насчет вашей жены и восьмерых детей, которые должны вот-вот появиться на свет?

– Я разведен.