Инсургент

— Не слушайте Соболева, Государь! Воронцова в срочном порядке необходимо изловить, лишить Дара и в назидание всем прочим смутьянам отправить куда-нибудь в Сибирь-Матушку махать кайлом или катать тачки с углем или рудой! Это надо же такое измыслить, преклонить колени перед государственным преступником! А канцлера в отставку!

Разумеется, в царском кабинете присутствовали и те, кто в душе были согласны с премьер-министром, однако против мнения большинства, отнесшегося крайне негативно к идее примирения с опальным боярином, выступить в открытую не решились. Пришлось Соболеву вступить в абсолютно бессмысленную и неконструктивную перепалку с воинствующим боярством и чиновничеством.

Сам же Государь Император был бы рад признать правоту Вячеслава Анатольевича и поступить согласно рекомендациям опытного царедворца. Однако, памятуя о компромате на свою царственную особу, не мог принять вполне разумное предложение канцлера и сделать хотя бы самый малый шаг к примирению с Воронцовым. Оно, конечно, можно закрыть глаза на смерть Аверченко, но за гибель посла и прочие события в посольстве Великобритании, к коим (царь ни на йоту не сомневался) так же причастен этот инсургент, кураторы с Туманного Альбиона потребуют голову виновного. А где её взять? Воронцову целых два месяца удавалось скрываться от многочисленных поисковых групп, направленных во все концы Российской Империи с единственным заданием — найти смутьяна и обезвредить, вплоть до физического уничтожения. Пока самые продвинутые «нюхачи» во главе групп боевых магов рыскают по необъятным российским просторам, этот гад появляется в столице и наносит весьма и весьма болезненный удар, способный рассорить Россию и Англию. Однако свое окончательное решение в отношении опального боярина Иван Петрович пока не озвучил Он слушал перепалку Соболева с разошедшимися не на шутку боярами и чиновничеством и напряженно думал, как ему выбраться из сложившейся ситуации. Но ничего более или менее реального в его не очень уж и умную голову не приходило. Поэтому из-за собственного бессилия он все сильнее и сильнее впадал в мрачную хандру.

Лишь к утру споры вокруг опального боярина худо-бедно улеглись, и не потому, что оппоненты пришли к единому мнению, а по причине усталости спорщиков. Оно, хоть языком молоть, не мешки ворочать, но человеческий организм не железный — требует отдыха.

Воспользовавшись возникшей паузой в споре, слово попросил один из замов покойного Аверченко начальник отдела Внешней Разведки Тайной службы Российской Империи генерал-майор от жандармерии Викторов Степан Сергеевич. Этот человек моментально сообразил, какие перспективы карьерного роста перед ним открылись в связи с гибелью непосредственного начальника. Когда, если не сейчас, проявить полезную инициативу, и свободная на данный момент должность руководителя самой влиятельной в России спецслужбы может достаться ему.

— Ваше Императорское Величество, разрешите изложить некоторые соображения по поводу нейтрализации господина Воронцова? — Дождавшись милостивого кивка, он продолжил: — Дело в том, что по указанию покойного Николая Спиридоновича Аверченко нашим отделом было организовано скрытое наблюдение за родственниками бывшего боярина, находящихся в настоящий момент за границей. Его супруга с младшими детьми проживают в замке на Лазурном Берегу Средиземного моря. Старший сын, проходит стажировку по медицинской линии в германском Гейдельберге. Замок охраняется прекрасно подготовленными лично Воронцовым многочисленным отрядом одаренных гридней. Олег Воронцов-Беляев также находится под приглядом сотрудников Службы Безопасности рода Воронцовых… прошу прощения, бывшего рода Воронцовых. Так вот, если… умыкнуть из-под бдительного пригляда охраны Олега Андреевича и доставить парнишку в Россию, в этом случае открываются широчайшие возможности давления на опального боярина.

Предложение ушлого разведчика весьма заинтересовало Государя.

— Неужто настолько чадолюбив, что готов пойти на любые наши условия ради жизни и здоровья сына?

— Так точно, Ваше Величество, психологический портрет Андрея Драгомировича, составленный нашими специалистами, позволяет предположить, что ради жизни и здоровья детей тот будет готов пойти на исполнение любых наших условий.

— Идея неплоха, — основательно обдумав предложение жандарма, сказал царь. — Пожалуй, вам, Степан Сергеевич, стоит заняться её реализацией. Впрочем, подробности мы с вами обсудим… например, завтра на свежую голову. Так что милости прошу ко мне на аудиенцию часам к…

Точное время Иван Петрович назвать не успел, поскольку в рабочий кабинет буквально ворвался чем-то весьма озадаченный секретарь и, прошествовав к столу Государя едва ли не строевым шагом, положил перед патроном стандартный почтовый конверт с маркой за четвертак ассигнациями.

— Ваше Императорское Величество, в почтовую службой только что поступило письмо. Думаю, вам необходимо срочно ознакомиться с его содержанием.