Инсургент

Зиновий задумался. И над тем, что флаг – лишь символ, который легко заменить своим и сделать почитаемым другими. И над тем, что дядю Мишу могли съесть с потрохами. Эта мысль потребовала уточнения.

– Это как? С потрохами? Она ж не людоед, человечиной не питается…

– Ну. В блокаду и не такое случалось, – нашел, чем парировать тренер, чай, в Ленинграде живем, город на Неве и не такое видел. На костях человеческих стоим. А в войну здесь и бандитизма, и мародерства хватало. И не только диверсанты и паникеры сеяли хаос. Люди обычные выживали. Как могли. С голодухи-то чего не сделаешь. С мертвых ботинки снимали, а кое-кто и каннибалом становился. По документам открытым вроде две тыщи таких было. Превращался человек в животное… И выживал инстинктивно только так, не видя выхода.

– А обратно?

– Что обратно?

– Обратно потом, после войны можно опять стать человеком?

– Вряд ли, Зиновий, война людей не облагораживает, она сердца ожесточает. Хотя – и мир нынче такой, что люди волками друг на друга «зыркают». Вот скажи мне – пришел из школы тебя кто проведать? Нет! Только мама была, да я.

– Так они же проигравшие! – усмехнулся Зиновий, – Они хоть и лучше меня катаются и в классике, и коньковым шагом, а я их срезал только за счет воли. Куда им со мной тягаться. Мне их жалость не нужна. Я не трачу время на пустые думы и не ищу ничьей дружбы, дядя Миша, я просто беру то, что принадлежит мне по справедливости.

– А в чем она – справедливость? – философски изрек отчим.

– В том, что победу нужно заслужить. А уж если она тебе досталась, то делиться трофеями ни с кем не нужно.

– Похоже, тебя мне учить не нужно. Ты и так все знаешь… – согласился тренер. – Но есть государство. К примеру шахматные гроссмейстеры, получающие крупные призовые на турнирах, отдают большую часть суммы государству.

– И где тут справедливость? – сморщил губы Зиновий, – Раз государство несправедливо, значит, придется его обмануть, ну, или возглавить.

– Давай лучше в шахматы сыграем, я принес. А то тебя в другое отделение переведут. К Наполеонам…

– В шахматы – легко.

– Да, ты и в них преуспел. Уже меня обставляешь. Подадим на разряд. Кстати, вот книжка по дебютам, что ты просил.

– Спасибо, дядь Миша, ты много для меня делаешь, хоть и не родной отец. Я это ценю.

– Ходи давай.

Зиновий походил крайней пешкой.

– Опять ты нестандартно ходишь.

– Эксперементирую.

– Тогда зачем книжка о дебютах.

– Непрочитанные дебюты есть мои эксперименты. А прочитанные – плагиат.

– На все у тебя четкий ответ.

– Так я – четкий пацан!

Засмеялись оба. Зиновий снова выиграл партию у отчима, и тот, кстати, не поддавался.

Глава 5. Обещание

Морпех Иван Комарин, позывной «Правда», обещал двум своим дочкам-погодкам десяти и одиннадцати лет обязательно прибыть на соревнования по спортивным танцам, к которым девчата готовились почти полгода. Но как выполнить обещание, если боевые командировки – его работа?

– Обещал? Значит нужно явиться кровь из носу! – по-доброму подшучивал над товарищем его боевой друг Володя Литвин, позывной «Оникс», пребывающий в госпитале после третьего уже ранения. «Правда» пришел навестить сослуживца по гвардейской севастопольской бригаде и поздравить его с третьим орденом Мужества, но так и не смог сообщить Володе, что рапорт о дальнейшем прохождении службы Литвина снова «завернули».

– Слово-то я сдержу, брат, но тогда ты один будешь от «Бабы Яги» отбиваться своими костылями, – парировал Правда Ониксу, имея в виду вражеский дрон огромного размера с шестью подвешенными «вогами» от гранатомета.

Правда старался не расстраивать друга, ведь нетрудно было предположить, что окончательное решение о комиссовании в соответствии с заключением военно-врачебной комиссии скорее всего не обрадует Оникса, а оно как приговор – обжалованию не подлежит.

После таких ран в строй не возвращают. Руки-ноги то целы, но сильная контузия и осколочные ранения в голову обездвижили правую часть лица. Восстановление хоть и проходило относительно быстро, но лишь частичное. Благо – мозги в порядке и вербальные способности не утрачены, хоть и говорил Оникс медленно, зачастую проглатывая целые фразы.

– Пока руки целы – буду воевать, Иван Васильич, – А не примут обратно, подамся в ЧВК к Годину.

– Как так?! Сам же говорил, что там не соблюдают воинскую этику и принцип армейского и флотского единоначалия, дискредитируют командование и выполняют только те приказы, которые пожелают. Как ты с ними-то рука об руку воевать будешь? Они как будто одни воюют! Сам же говорил!

– Говорил. Но задачи они решают. Понимаешь. Васильич, они все равно герои и профессионалы. Вот мы же тоже гордимся принадлежностью к «черным беретам»! Нас тоже кое-кто на флоте считает высокомерными.

– Задачи и мы решаем, не щадя живота, – Правда дотронулся до спинки больничной койки. – И гордимся беретом, это верно. Гордимся, но не кичимся. Готовы с любой высоты и глубины в любое пекло, но не лезем не в свое дело. Просто выполняем свой долг.

– А может стоило разворошить болото, Васильич, – Хотя бы таким образом, через шумиху в СМИ?