Интеллект в экстриме

Жнецы сидели у себя в бараке и не решались выйти на поле, куда подъехал второй уборочный комбайн. Ближе к оврагу хлебная нива была примята, на колосьях оставались следы крови, там и произошел несчастный случай. Курилов подошел осмотреть место происшествия, больше охотников не нашлось.

Машина скорой помощи прибыла последней. Фельдшер приподнял простынь и покачал головой: выжить после таких ран не представлялось возможным. Глаза покойницы остекленели, а взгляд утратил фокус. Из уха кто-то вынул серьгу. Серьга – серебро с печаткой – являлась у жнецов знаком их профессии, сказала Женя, которая знала местные обычаи.

– Что известно насчет красотки, Саша? – спросил фельдшер.

– Проживает в бараке. Больше ничего – ни имени, ни фамилии.

– На органы отправят, – заключил фельдшер.

– Мы ее похороним, – возразил Курилов.

Вместе со жнецами они предал тело земле. Похоронами это назвать было трудно, они просто обернули тело в простыни и опустили в яму.

– Боюсь, что жнецы разобьют комбайн, – Курилов поделился своими опасениями с Женей.

– Нет, ты их не так понял, – возразила она. – По крайней мере не в том смысле, какой ты вкладываешь в эти слова. Жнецы не желают никому зла. Они просто… не могут этого простить. Мы не знаем, как им объяснить. И, кроме того, они напуганы. Я не знаю, чем именно, но они боятся машин, хотя они не сделали им ничего плохого. – Женя посмотрел на него. –Ты веришь мне?

– Да, верю. Поэтому и вызвал полицию. Кто-то должен защитить имущество компании от жнецов.

Ночью за Куриловым пришли люди. Не сказать, чтобы их приход был неожиданностью. За час до этого мальчик постучал ему в окно.

– Тобой интересовались сборщики плоти. Они сказали, что ты вор. Мама сказала, у тебя неприятности.

– Мы решим этот вопрос, – ответил Курилов.

Уладить дело миром не удалось. Пришельцы кричали наперебой, пока он не открыл им дверь, а потом навалились на него и выволокли его из дома, сунули в машину и отвезли на заброшенную базу. Его противниками были мелкие мужчины с раскосыми глазами, весьма жилистые, но неповоротливые в драке. Он гадал, что это за татаро-монгольское иго ему нарисовалось.

На базе они свободно ориентировались и сразу отвели пленника в железнодорожный вагончик. Сборщики плоти принадлежали к национальному меньшинству, из-за того, что они изъяснялись на своем языке, Курилов никак не мог их понять. Он только понял, что им крайне недовольны. Нашелся земляк, который умел говорить по-русски, и сразу предъявил претензии.

– Ты обокрал нас. Она была здорова, и её органы стоили дорого.

– Тогда выкапывайте, я покажу место.

Сборщики заволновались, словно он нанес им оскорбление. Мёртвыми органами они не занимались, такой у них был кодекс чести.

– Здесь все наше: машины, заводы, станции. Люди тоже наши. Ты рассердил нас, нанес оскорбление.

Водку они не пили, не позволяла религия, зато резать людей дозволялось. Странно тут зарабатывали на жизнь.

– И еще, знай, будешь работать на нас. Долг отрабатывать.

Курилов хотел спросить, что ему придется делать, но они и сами толком не знали. Эти огрызки всюду искали свою выгоду, беспрепятственно перемещались по району, следовательно, их услугами кто-то пользовался.

– Наше дело вставить в тело, – услышал он фразу. Их шутка намекала на половые контакты с жертвами, от чего открещивались все цивилизованные народности. С этими людьми, ни в чем нельзя быть уверенными.

Спасителем Курилова стал навигатор, портативное зарядное устройство, которое он носил при себе. Ими были оснащены все специалисты агрохолдинга. Выискивать носителей таких приборов – не самое интересное занятие для полиции, но тут им повезло.

– И много у нас в районе подобных бродяг с навигаторами? – спросил Курилов.

– Вы единственный.

С полицейскими прибыл представитель гражданской службы. Он держался особняком, ожидая, пока его представят. Внешне он отличался от местных полицейских с их кривыми носами и плоскими лицами – казалось, даже принадлежал к другой расе.

– С вами хотел поговорить инспектор. Это он организовал ваше освобождение.

Так в жизни Курилова вновь появился человек в белой рубашке и черных брюках. В том, что он инспектор, сомнений не оставалось.

Пока шли переговоры, сборщики плоти успели договориться с полицейскими. Шакалы сделали новую попытку урвать свой кусок, и вся карусель началась по новой! Но они не могли сформулировать свою мысль юридическим языком, и тогда инспектор взял на себя переговоры. У него было больше опыта в общении с этими типами.

– Вы должны им денег за плоть жнеца, – объяснил он Курилову.

– Я не стану платить, – возразил тот.

– Не надо. Возьмут из страхового фонда. Девушка была застрахована, а семьи у нее нет.

Торговцы не возражали против этого предложения, тем более, что им поступил звонок и они готовились отъехать по делам, в соседнем районе их ждал еще один клиент.

– У меня просьба, не впутывайте в это дело других, – попросил инспектор, прощаясь.