Интеллектуальная история России: курс лекций

Мы рассмотрели обстановку, при которой рождался труд И. Гизеля в Украине, указали на обстоятельства, способствовавшие распространению его в России, но со второй половины XVII в. стал развиваться еще один фактор, помогавший принятию русским обществом «Синопсиса» Гизеля и уже не зависевший от него самого. Происходило изменение московского культурного слоя. Вестернизация России и развитие образования – только одна сторона медали. Вторая заключалась в том, что со второй половины XVII в. происходила украинизация московской культуры. Духовную власть в Московском государстве стали представлять сплошь и рядам выпускники Киево-могилянской академии («все архиерейские кафедры в Великороссии, кроме одной, были замещены украинцами»[88]), Никоновская реформа привела к замене московской редакции богослужебных книг киевской; киевский вариант церковнославянского вытеснял московский и в других видах литературы, становясь русским литературным языком, а о влиянии на московскую культуру «могилянцев» Симеона Полоцкого, Сильвестра Медведева, Феофана Прокоповича, Стефана Яворского и др. можно и не говорить. О результате этого процесса русский мыслитель Н.С. Трубецкой писал: «Таким образом, на рубеже XVII и XVIII веков произошла украинизация великорусской духовной культуры. Различие между западнорусской и московской редакциями русской культуры было упразднено путем искоренения московской редакции, и русская культура стала едина»[89].

Таким образом, «Синопсис» Иннокентия Гизеля, написанный на киевской редакции церковнославянского языка и имевший стройную систему изложения, сумел удовлетворить вкусы украинских грамотеев (о чем свидетельствует его трехкратное, в течение шести лет, переиздание в Киеве) и, на волне проникновения украинской духовной культуры в Москву, был не только там принят, но стал основным учебником по отечественной истории на многие десятилетия. Надо учесть и тот факт, что учителями зачастую были, опять-таки, выходцы из Украины. Поэтому тем современным украинским ученым, которые, даже не делая попытки разобраться в исторической ситуации второй половины XVII в., в которой оказались киевские книжники, отрицают за Гизелем право на восхваление российской государственности, хотелось бы ответить словами украинского же историка Ю. Шереха. Он указал на мотивацию поступка Гизеля, Полоцкого, Прокоповича и др. По его мнению, «это было своего рода идеологическое движение (своерiдний iдеологiчний рух), стремление реализовать свой духовный потенциал в государстве, могущественном в военном и политическом отношении, но менее развитом в культурном»[90].

Об Иннокентии Гизеле до нас дошли довольно скудные данные. Первым, кто коротко рассказал о его жизни, был Св. Дмитрий Ростовский. Через два года после смерти Гизеля «он говорил в Лавре при годичной памяти его, 1685 г. февраля 24, похвальное слово ему»[91]. Иннокентий Гизель (Кгизель) родился около 1600 г. в польской Пруссии, городе Кенигсберге, в реформатской семье. Однако А.В. Карташев сообщает, что его протестантская семья жила в Украине[92]. Юношей он переселился в Киев и принял православие. В Киево-Печерской лавре Гизель был пострижен и стал монахом. Киевское духовенство в этот период выступило с инициативой посылки за границу для получения образования молодых людей, которые в последующем должны были защищать православие в диспутах с католиками и униатами. Молодых людей отобрал Петр Могила. Как сообщает митрополит Евгений, «в числе сих от него посыланных были славные наши ученые Сильвестр Косов, Тарасий Земка, Исаия Трофимович Козловский, Софроний Початский, Иннокентий Гизель и др.»[93]

После возвращения на родину Гизель изучал богословие, историю и юриспруденцию во Львове. Хорошо знакомый с латино-польской образованностью, он становится преподавателем в основанной Петром Могилой Киевской коллегии, а с 1648 г. и ее ректором. В это же время он был игуменом сначала Дятловицкого, потом Киево-Братского, и затем Кирилловского и Николаевского монастырей. В 1656 г. Гизель был сделан архимандритом Киево-Печерской лавры и оставался им до своей смерти в 1683 г. Петр Могила, умирая, в 1647 г. завещал ему свой титул «благодетеля и попечителя киевских школ» и поручил надзор за Киевской коллегией. Иннокентий помогал своим товарищам в книгоиздательской деятельности. Так, он редактировал сочинения Лазаря Барановича, содействовал публикации книг А. Родивиловского, И. Галятовского и др.