Интеллектуальный капитал и потенциал Республики Беларусь

Ядро проблемы в том, что нарушение меры властвующей политикой в форме раздувания масштабов и функций аппарата управления влечет за собой неизбывную, по мере усложнения производства общественного богатства, но формально вполне легитимную бюрократию. Суть дела – не в ее отмеченной М. Вебером неустранимости, а, как отмечал К. Маркс, в ее роли «государства в государстве», мутации общества в частную собственность бюрократии. Секрет этого «перевертыша» достаточно прост и выявляется в бермудском треугольнике «политическое руководство – управление – электорат». Политики вырабатывают стратегию и принимают решения в зависимости от той информации, которая поставляется им прежде всего бюрократией. Это далеко не всегда объективная, а прежде всего комфортная для нее информация. Бюрократия же во имя воли к своей латентной власти и влияния подменяет политические интересы общественного блага своими эгоцентрическими интересами, и тогда свита делает короля. Об этом писал еще О. Бисмарк: «С плохими законами и хорошими чиновниками вполне можно править страной. Но если чиновники плохи, не помогут и самые лучшие законы».

Историческим прецедентам несть числа, и достаточно значимых из отечественного опыта. В противоположность ныне модной, мягко говоря, дезинформации о ленинском опыте, прежде всего, непреходяще значима сформулированная в нем принципиальная позиция: «…аппарат для политики…, а не политика для аппарата!!!» [Ленин Т. 43, с. 373]. Автор этого императива сознавал, что молодое древо советского управления уже не только сохнет с вершины, но и загнивает на корню. Как наибольшая опасность им рассматривалась «местная бюрократия с местными влияниями = худшее средостение между трудящимся народом и властью» [Т. 45, с. 428].

Большая ложь нынешних антисоветских нигилистов состоит в приписывании «философии кухарки» первым десятилетиям Советской власти. Этот образ возник давно, когда английский король Генрих IV издал указ, в котором требовал «детей кухарок не учить». Уместно дезавуировать вульгарное приписывание Ленину культа «кухарки», якобы способной автоматически, уже в силу социального происхождения, участвовать в управлении. Напротив, он подчеркивал, что «…любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством…. чтобы управлять, нужно быть компетентным, нужно полностью и до точности знать все условия производства, нужно знать технику этого производства на ее современной высоте, нужно иметь известное научное образование (Курсив мой. – И. Л.» [Ленин Т. 40, с. 215].

Еще ранее Ленин писал, что это дело необходимо поставить «на ту высоту, которая требуется современным уровнем техники и состоянием научного знания» [Ленин Т. 2, с. 485].

Уже тогда было очевидно, что победившая революция и советское строительство вызвали к активной деятельности не только преданных делу людей, но и «примкнувших» к нему, и он предупреждал от эрозии политики миллионов в политиканство властвующей элиты («аппарата»). «История знает превращения разных сортов; полагаться на убежденность, преданность и прочие превосходные душевные качества – вещь в политике совсем не серьезная. Превосходные душевные качества бывают у небольшого числа людей…» [Там же. Т. 45, с. 94].

В политике управления Ленин подчеркивал единство преданности делу и компетентности, требовал «карать за волокиту и святеньких, но безруких болванов… ибо нам… нужна не святость, а умение вести дело» [Т. 54, с. 88]. «Для этого нужно, чтобы лучшие элементы, которые есть в нашем социальном строе, а именно: передовые рабочие, во-первых, и, во-вторых, элементы действительно просвещенные, за которых можно ручаться….» [Т. 45, с. 391], были привлечены к управленческой деятельности.

Ленин категорически выступал против бюрократического стиля управления: «Боюсь, что работа не совсем правильно стоит. Тип работы – отдельные собеседования и доклады. Старина. А переделки аппарата и улучшения его нет» [Ленин Т. 54, с. 274]. В этой связи основатель Советского государства писал: «Есть ли на деле успехи?… Каковы именно эти успехи? Доказаны ли они?… Чем достигнуты успехи? Как сделать их более широкими?… Нет ли тут побасенок, хвастовства, интеллигентских обещаний («налаживается», «составлен план», «пускаем в ход силы», «теперь ручаемся», «улучшение несомненно» и тому подобные шарлатанские фразы, на которые «мы» такие мастера?» [Там же. Т. 37, с. 90].

Первичность критерия дела требовала рационализации управления, неразрывно связанной с подбором и расстановкой кадров. Ленин считал необходимым постоянно повышать их профессиональный уровень, учить их «не полунауке, а всей науке» управления. Такой подход к управленческим кадрам предполагал внимательную и всестороннюю оценку их деловых и морально-политических качеств, недопустимость «швыряния» людьми, умелое использование их способностей и практического опыта.