Интендант третьего ранга. Herr Интендантуррат

— Зачем это буржуйство? — спросил комбат, трогая вытесанный Крайневым стульчак и сиденье, обтянутое войлоком.

— Мы с тобой можем делать это на морозе, — сказал Крайнев. — Женщин надо беречь. Им рожать…

— Теперь понимаю, почему она выбрала тебя, — вздохнул комбат и дал совет: — Повесь замок. Станут ходить, как на экскурсию, загадят, сукно обдерут…

— Сам бы не догадался! — буркнул Крайнев и повел гостя в дом — ставить магарыч.

Нечаянно выпавшие дни отдыха Крайнев потратил с максимальной пользой. Первым делом собрал старост деревень, где осели еврейские семьи. Крайнев хотел знать, как встретили беженцев, нужна ли помощь. Все-таки лишние рты… Крайнев с ходу предложил выдать из своих закромов по два мешка зерна на каждую пришлую душу. К его удивлению, люди обиделись.

— Нешто сами не прокормим?! — сказал Федот, бывший колхозный бригадир из Заболотья. — Урожай хороший, хлеба хватит. Это ж наши люди… Сколько горя хватили! Работы им в Городе не давали, денег не было, кормились с огорода или добро продавали. Потом и вовсе стрелять повели… Не надо помощи!

— Тогда по корове для семей с маленькими детьми! — предложил Крайнев.

Это предложение понравилось. Собрание после горячего обсуждения решило: семьям, взявшим животных, помочь сеном и другими кормами. Если корова окажется стельной, теленок переходит в собственность семьи, а вот сама корова будет во временном пользовании. Теленка еще надо выходить, а корову дают дойную, к тому же казенную. Крайнев не спорил. Он давно понял, что слабо разбирается в непростых деревенских взаимоотношениях. Такой дорогой по деревенским представлениям подарок, как корова, мог вызвать неприязнь к евреям. Животное во временном пользовании — другое дело. Раз чужая, завидовать нечему! Крестьянская психология…

— Узнайте, у кого из детей плохо с одеждой и обувью! — попросил Крайнев напоследок. — Зима на носу!

Мужики разом притихли, и Крайнев торопливо добавил:

— Речь о всех детях! У кого отцы на фронте, кормильца нет, кто бедствует… Составьте списки с подробным обоснованием. Рассмотрим, постараемся помочь.

— Доброе дело! — согласился Федот. Другие старосты согласно закивали. Когда собрание разошлось, Крайнев долго сидел задумавшись. Соня отчасти права. Евреев приняли по-братски, но если целенаправленно помогать только им, скажут: «Уполномоченный с еврейкой живет! Она им крутит!» Ничего не докажешь, и, главное, кто-нибудь из завистников возьмет да и сбегает в Город к Ланге…

После старост Крайнев занялся обороной. Саломатин снова поселил бойцов в школе. Проживание в семьях разлагающе действовало на красноармейцев, следовало держать их в кулаке. Старший лейтенант упорно называл свою часть батальоном, хотя бойцов в ней было едва на роту, и не хотел слышать иного, впрочем, Крайнев не возражал. На работы батальон более не ходил, зато ежедневно занимался строевой и боевой подготовкой, не жалея разваливающихся ботинок на первой и патронов — на второй. Саломатин даже провел частичную мобилизацию подросших деревенских парней, под его присмотром сержанты учили новобранцев стрелять, окапываться, воевать в обороне и наступлении применительно к окружающей местности. Среди новобранцев оказалось пятеро еврейских юношей из Города, в том числе и Давид. Они пришли сами и настойчиво просили их взять. Саломатин согласился и не пожалел. Евреи учились воевать жадно, повиновались командирам с полуслова, не брезговали самой грязной работой, их пример благотворно действовал на деревенскую вольницу. Молодых бойцов обучали для резерва. Содержать большую воинскую часть было накладно, к тому же не хватало оружия. Немцы скупо выдавали винтовки полицейским, не помогли даже связи Крайнева. Увеличивать число полицейских он тоже не хотел: немцы могли в любой момент вытребовать их для очередного расстрела, что тогда? Пока Крайнев отговаривался малочисленностью своего войска, едва достаточного для обороны от зловредных большевиков. Заведешь большой отряд, потребуют ловить партизан по лесам; не поймаешь — сделают выводы. Лучше оставить как есть.