Интенсивная терапия. Истории о врачах, пациентах и о том, как их изменила пандемия

Литтлджону предоставили двух полицейских, которые патрулировали город, следя за распространением инфекционных заболеваний. Они уделяли особое внимание больницам, где находились пациенты с высокой температурой, и ночлежкам. Точно так же в 2020 году центрами отслеживания контактов с зараженными и контроля распространения вируса стали коронавирусные центры и приюты для бездомных. Волонтеры благотворительной организации «Стритворк» рассказали, что недовольные налогоплательщики стали интересоваться, сколько еще средств будет потрачено на помощь бездомным. Общественное здравоохранение всегда требует прагматичного сострадания: деньги тратятся на то, что принесет пользу как самым уязвимым членам общества, так и всем остальным. Это лишь один из наших долгов друг перед другом. Во время одной из вспышек оспы, произошедших в Эдинбурге в XIX веке, Литтлджон заплатил каждому жителю приюта для бездомных по два шиллинга, убедив всех пройти вакцинацию.

Подобно тому как каждая консультация по поводу COVID-19 помечалась специальным кодом в компьютерной базе данных, свидетельства о смерти больных коронавирусом тоже должны были содержать особую пометку. Это тоже наследие инноваций Литтлджона: с конца 1870-х годов все эдинбургские врачи обязаны были уведомлять властей о каждом пациенте со скарлатиной, оспой, тифом, холерой, дифтерией или корью. За каждый случай, о котором врач докладывал властям, он получал два шиллинга. Если врач не уведомлял властей об известном случае заболевания, его штрафовали на 40 шиллингов.

Я слышал, что число обращений в службу, занимающуюся свидетельствами о смерти, удвоилось с начала пандемии. Это было связано с тем, что врачи не знали, указывать ли COVID-19 как причину смерти, если теста с положительным результатом не было.

Эта проблема стояла особенно остро до того, как тесты стали широкодоступными. Пометка «коронавирусная инфекция» на свидетельстве о смерти человека, умершего в доме престарелых, автоматически положила бы начало расследованию. По этой причине врачи общей практики и персонал домов престарелых оказались под сильнейшим давлением: им нужно было предоставить точную информацию для свидетельства о смерти, но при этом отразить неуверенность, ставшую неотъемлемой частью качественной медицинской помощи.

История Королевского лазарета Эдинбурга хорошо иллюстрирует, насколько эпидемии и вспышки заболеваний изменили городской пейзаж и как, несмотря на современные технические достижения, мы не всегда успешно применяем методы борьбы с эпидемиями, которые не понаслышке были знакомы людям, жившим несколько веков назад. У каждого поколения есть свои методы лечения и технологии, но мы по-прежнему имеем дело с уязвимым человеческим телом, подвергаемся опасности новых инфекций и забываем уроки, вынесенные из прошлого.

Во время масштабной эпидемии холеры 1866 года Королевский лазарет Эдинбурга оказался переполнен и отказался принимать новых пациентов, поэтому городской совет организовал временную инфекционную больницу в бедном квартале города. Она располагалась в старом здании в районе Каугейт. (Аналогичная ситуация сложилась в некоторых лондонских больницах в марте и апреле 2020 года, когда перестало хватать кислорода, а не коек! Чтобы справиться с потоком пациентов, властям пришлось организовать временные коронавирусные госпитали.) Через несколько лет городской совет решил сохранить эту больницу. Она стала первой инфекционной больницей города, и это было очень кстати, поскольку в 1871 году разразилась эпидемия оспы. Через десять лет во время вспышки скарлатины лазарет снова оказался переполнен, и инфекционная больница вновь открыла двери для пациентов.