Интересно жить на свете

Слышен лай собак.

Пошли стадо проверять! (Уходит, напевая «Легли за кормой серебристые дали».)

Некоторое время сцена пуста. Входит  Л ю д м и л а, на ней байковый костюм (куртка, штаны), через плечо полевая сумка, на руке компас; устало опускается на табурет.

Л ю д м и л а. Фу-ух, замучилась… (Зовет.) Хозяева дома? (Отгоняет рукой комаров; умоляюще.) Комары проклятущие, на мне уж и так живого места нет!..

С и м а (появившись). Людочка, здравствуйте! А я только что с усадьбы. (Передает почту.) Это все вам.

Людмила распечатывает письмо.

Из Москвы?

Л ю д м и л а. Да, от мамы. (Читает письмо.)

С и м а (мечтательно). Москва!.. (Пауза.) Какая вы, Люда, счастливая, что живете в Москве. А я никогда там не бывала. Но каждое утро и поздно ночью я слушаю московские позывные. И тогда мне кажется, что я тоже живу в Москве. Я знаю все ее улицы, дома… Катаюсь в метро. Бываю в театрах — Большом, Художественном, в Большом зале Консерватории — и даже вижу новые олимпийские дворцы!.. А еще Останкинскую телебашню! Вот бы взобраться на нее… Я слыхала, там ресторан устроен и он кругом вертится. Вы поднимались?

Л ю д м и л а (отрываясь от письма). Нет, все только собиралась. А вот вернусь в Москву — взберусь. (Шутливо.) И увижу оттуда вашу тайгу, долины, оленей и… Симочку на своем посту с наушниками…

Обе смеются.

С и м а. А что вам пишет мама?

Л ю д м и л а. Почему мы говорим друг другу «вы»? За эти дни мы, кажется, успели подружиться. Мама беспокоится, что я могу здесь подхватить болотную лихорадку. Она уверена, что тут… вечный сквозняк. И волки, оскалив зубы, неотступно преследуют меня по пятам. Ах, мама, мама… (Дочитывает письмо.)

С и м а. Люда, вы с Виктором Сергеевичем давно знакомы?

Л ю д м и л а (сложив письмо). Давно. Вместе учились в университете. Виктор окончил на год раньше меня. Мы с ним большие друзья.

С и м а. И только?

Л ю д м и л а (с улыбкой). Нет, Симочка, твои предположения неверны.

С и м а. А-а… (Смеясь.) Значит, я ошиблась. (Помолчав.) А что бы ты сказала… о Тимофее?

Л ю д м и л а. О Тимофее?

С и м а. Такого парня можно полюбить?

Л ю д м и л а. Гм… Насколько я понимаю, ты сама уже ответила на этот вопрос.

С и м а. Нет, ну честно, Люда, он нравится тебе?

Л ю д м и л а. Нравится. (Серьезно.) Ты будешь с ним счастлива, Симочка.

С и м а (смущенно). А… кто тебе сказал?

Л ю д м и л а. Глаза твои говорят. Когда поженитесь?

С и м а (доверительно). Зимой. А потом уедем учиться. Ох, Люда, но ведь он такой строптивый… нет, ты его не знаешь. Боюсь — не сойдемся характерами.

Л ю д м и л а. Ничего, будете друг другу уступать.

С и м а. Ой, не знаю. А вы на будущий год сюда не приедете?

Л ю д м и л а. В будущем году я, вероятно, поеду в Дагестан. А Виктор Сергеевич мечтает о Памире.

С и м а. Жаль, мне хотелось бы еще с вами встретиться. Значит, тебе, Люда, наш Север не по душе пришелся? Тайгу невзлюбила?

Л ю д м и л а. Нет… Сначала тайга пугала меня, я боялась в ней затеряться. А потом, когда я почувствовала себя покорительницей, когда на моем пути природа, словно назло мне, нагромождала одно препятствие за другим, а я все-таки проходила, тогда эта глухомань мне стала даже нравиться. (Помолчав.) Жаль, нет у вас, на Урале, лебедей.

С и м а. Любишь лебедей?

Л ю д м и л а. Да. И аистов. Красиво они летят…

Появляется  В и к т о р  П а р у с н и к о в. Ему лет 26. Порывистый, самоуверенный; обут в тяжелые горные ботинки.

П а р у с н и к о в. Ну-ка, девушки, определите, какой это вид ягеля? (Показывает образец.) Снайпер эфира, где пропадала?

С и м а (рассматривая растение). В правлении колхоза была, товарищ Парусников. Это ягель сферофорус.

П а р у с н и к о в (удивленно). Верно! И даже по-латыни?

Л ю д м и л а (Симе). Откуда такие познания?

С и м а (лукаво). Секрет! (Убегает в свою палатку.)

П а р у с н и к о в (вслед). Знаем мы твой «секрет». Тимоша ее просвещает.

Л ю д м и л а. Есть почта. (Передает.) От начальника экспедиции.