Интересное время или Полумесяц встает на закате (СИ)

— Это «Пегас», спустя двадцать минут будем в аэропорту. Высылайте машину.

— Хорошо. Ждем. Транспорт уже на месте. — После этих слов Полковник повесил трубку. Посмотрев на тлеющий кончик сигареты, он сказал, ни к кому не обращаясь:

— А отношение к людям все такое же…

— И поэтому вы покинули СССР? — Мормон бесцеремонно прервал цепочку мыслей Полковника.

— Это было до Манифеста Тихомирова, — кратко объяснил офицер.

Под крылом самолета обозначилось полотно автострады. По обе стороны от нее зеленели поля, уходящие до самого горизонта, где прерывались частными кварталами окраины Лондона справа и руслом Темзы слева.

Салон заполнила тишина, нарушенная лишь однажды — шасси мягко коснулись посадочной полосы. Двигатели, мерно гудевшие весь полет, постепенно затихли, и самолет наконец замер.

Мормон сложил газету и спрятал ее за полу сюртука.

— Пойдемте, Сергей Николаевич, — сказал он, взявшись за ручку двери. — Все равно без вашей помощи мне там делать нечего…

В жизни каждого человека случаются неурядицы и потрясения, от которых пытаешься спрятаться, заглядывая в бутылку. Как будто там, на донышке, можно увидеть спасение, найти потерянный смысл жизни.

С тех пор как закончился контракт, Сергей Артемьев ушел из Корпуса морской пехоты и вернулся домой. К ордену Красной Звезды и медали «За отвагу», полученным еще в Афгане, добавилось «Пурпурное сердце» за Персидский залив. Вот уже семь лет, как Сергей уехал из Союза, долгое время мотался по миру, а теперь жил здесь, в Штатах. Постоянной работы у него не было, поэтому он, опаленный войной ветеран, и просиживал сутками в баре, тратя заработанные собственной кровью деньги на спиртное. Поначалу от него даже шарахались, особенно после того, что Артемьев учудил на второе августа, но потом, с течением времени к нему привыкли и не обращали внимания.

В один из дней в бар зашли двое. Из общей массы их выделяли разве что строгие деловые костюмы, рост и холодное выражение лица, но среди посетителей-таки пробежал настороженный шепоток, что и привлекло внимание бывшего военного.

«Гости» прошли в самый дальний угол бара и заняли круглый столик, обычно пустующий. Заказали фирменные блюда, но ни капли выпивки, что тоже было странно — зачем еще в бар ходят как не выпить. Судя по их виду, эти двое кого-то ждали.

Спустя двадцать минут пришел третий, в о-очень необычной и бросающейся в глаза одежде. Складывалось такое ощущение, будто этот персонаж сошел с экрана кинотеатра, где крутили вестерн — ни дать, ни взять мэр захолустного городишки Дикого Запада времен золотой лихорадки. Да и внешность отличалась незаурядностью: вошедший был альбиносом. Потерев заросший щетиной подбородок, Сергей невольно скосил глаза в ту сторону.

Человек-альбинос уселся напротив тех двоих, занявших столик, и стал о чем-то вести с ними беседу. Что они обсуждали, не было слышно из-за голосов и негромко играющей музыки, но, судя по выражению лиц, тема была весьма серьезной.

— Слушай, а что это за парень в сюртуке? — Артемьев обратился к сидящему справа от него мужику, мусолившему пинту портера.

— Мормон. Они всегда так одеваются, — пояснил тот, отхлебнув еще глоток, — положено им так.

— А рядом с ним кто? — сощурился Сергей.

— Не знаю, меня это не сильно заботит, — переведя дух, выпивоха продолжил. — А тебе-то что?

— Пф-ф… дедушке интересно, — осклабился Артемьев.

Тем временем обстановка за столиком стала потихоньку накаляться. Один из собеседников мормона сжал кулаки и с чувством ударил по столу. Чуть не вскочив, злобной скороговоркой затараторил второй, придержав своего напарника за плечо. Альбинос же откинулся на спинку стула, сохраняя ледяное спокойствие, и скрестив руки на груди начал негромко втолковывать что-то, однако те двое его не слушали, продолжая распаляться и доказывать свою правоту.

Сергей уже с неприкрытым интересом поглядывал в сторону спорящей троицы. Про себя он давно решил: если что-то произойдет, то он непременно вмешается. Все к тому и шло.

Наконец первый, сжав зубы, полез правой рукой за пазуху. Мормон так и остался сидеть, только сунул руки в карманы брюк. Как бы невзначай, матовым блеском сверкнула полированная кожа кобуры, из которой многозначительно торчала рукоять револьвера. Альбинос всем своим видом показывал, что он стреляный воробей и пугать его не следует. Сергей прищелкнул языком — похоже, намечается перестрелка.

В баре напряглись все. Даже музыка стихла, хотя это, возможно, только казалось. Бармен сурово протирал стаканы, косясь правым глазом на беспокойных клиентов. Кое-кто из посетителей незаметно придвинулся к телефону. Артемьев вдруг явственно почувствовал, как колотится сердце, гоняя по жилам кровь, до предела наполнившуюся адреналинон. Вот чего он ждал! — и единым махом осушив стакан, твердой поступью направился к спорщикам.

— Эй, приятель! — развязно обратился он к обнажившему оружие. — Тебе не кажется, что ты мешаешь культурному отдыху?

— Не лезь не в свое дело! — оборвал его второй.

Сергей хмыкнул…