Интересное время или Полумесяц встает на закате (СИ)

Тело суперсолдата нервно задергалось под беспрерывно льющимся на него свинцом. Рыча и визгливо постанывая, ходячий труп наконец упал на колени и ничком рухнул на землю, царапая ногтями серый бетон.

У мертвяков напрочь отсутствовал рефлекс самосохранения. Но с другой стороны, откуда ему взяться, если по ним высаживаешь по полному рожку, а они продолжают на тебя напирать, как будто в них не пулями бьют, а тычут тонкими и ломкими прутиками.

— Не прекращаем огонь! — ору я, когда Хобот с Кобаяси прекращают палить и начинают вести стрельбу одиночными. Чтобы замедлить ход мертвецов, необходимо лупить безостановочно, а ребята решили боезапас экономить. Это похвально, но не в нашей ситуации.

Кобаяси растерянно что-то спрашивает у меня, но из-за грохота автоматных очередей я ничего не услышал. Поэтому я просто указал на ходячих — стреляй и не задавай глупых вопросов.

Крот, отступая, стрелял со зверским выражением лица и не смотрел по сторонам. Остальные так же были заняты ведением огня. На долю секунды в моей голове предательски мелькнула мысль об отступлении. Бежать, бежать, что есть мочи, лишь бы вырваться из этого пекла живым, твердили инстинкты. Плевать на остальных, главное самому выбраться, в душу раскаленным гвоздем вонзилось низменное желание. Все тело верещало от страха и советовало удрать. Но я остался. Взял под контроль страх и продолжил вести сражение наравне со всеми.

Пятясь назад, мы добрались до поворота к тому месту, откуда вышли, то есть к тоннелю с оползнем. Хвала всем богам, сдох еще один мертвяк. Итого у нас осталось десять «оживших», желающих вцепиться нам в глотки. Аскорбин с Хоботом вели стрельбу экономными очередями и перебрасывались друг с другом матерными четверостишиями. Вашу мать, нашли время, подумал я, выпуская последнюю пулю из третьего рожка в самого наглого ходячего трупа, решившего стать первым стайером загробного мира. Я оглянулся. Оползня я не увидел, но память прекрасно нарисовала цифру: у нас в запасе еще было примерно около ста метров, прежде чем мы уткнемся в груду мокрого песка. Так что, за это время мы были должны всех уничтожить любыми способами.

Крот бросил наступающим трупам под ноги гранату. Но размах получился сильный, и гостинец оказался за спинами суперсолдат. Взрывом их расшвыряло в разные стороны: кого на пол, изрядно протащив, а кого и в стенку вмазало. Пока зомби поднимались, мы уложили еще двоих. Эти «ребята» рухнули, дернулись пару раз, и больше не двигались.

— Вот это силища! — восхищенно сказал Крот.

— Ты смотри, чтобы эта силища, — Хобот передразнил слово «силища», — тебе яйца не оторвала. Нас пятеро, а их еще восемь осталось. Разницу ощущаешь?

Ведя практически беспрерывную стрельбу, мы еще отбежали на несколько шагов назад и скрылись за углом. Как говорится, это было сделано для поддержания стабильной линии фронта. Показались ожившие. Кое-кто уже прихрамывал, кто-то волочил ногу, а кто-то шатался из стороны в сторону, словно напился и возвращался домой с сабантуя. Все верно. Какой бы мощной ни была тварь, количество выпущенного по ней свинца тоже играет роль.

Я уже не экономил боезапас и стрелял предлинными очередями. Спусковой крючок ножом врезался в мой палец и будто стал его частью.

Один из оживших мертвяков вдруг привалился к стене, но продолжал стоять и смотреть в нашу сторону серыми глазами.

— Концентрируем огонь на крайнем справа, — я выплюнул приказ на одном дыхании. Об этом даже не стоило говорить. Мы все накинулись ястребами на труп и растерзали его своими пулями. Изрешеченное тело сползло на пол и растянулось на нем.

Полетела еще одна граната. Вот она и стала фатальной для группы суперсолдат. Двоих разорвало в клочья, еще одного покалечило, оторвав ему две ноги и руку, остальные получили свою порцию осколков.

В ушах звенело от взрыва, руки и ноги дрожали, немного мутило.

Мы отошли еще на несколько шагов. Рвать когти к оползню не рекомендовалось, потому что это грозило вступлением в рукопашную с врагом, а тот бы нас разорвал в считанные секунды, поэтому мы пожертвовали расстоянием между нами, но не побежали к завалу.

— …! — выругался Кобаяси. Надо же, за все время, что он с нами тут был и вел бой, он впервые подал голос. Его даже с нами как бы и не было. Он был тенью. Вдруг случись пропасть ему где-нибудь, исчезнуть, я, как и остальная группа, не заметил бы его отсутствия еще очень долго. Я его сейчас и за бойца не считал.

— Что такое? — спрашиваю сквозь зубы.

— Перегрев, — коротко ответил айн, доставая из кобуры пистолет. Его полуавтоматический «смит-вессон» негромко захлопал выстрелами.

— Вот то-то же, — говорю ему. — Это тебе не бумажки во вражеской конторе фотографировать. — Я был уверен в своей правоте, и ни одна сволочь не смогла бы меня переубедить. Тут играет сила против силы, хладнокровие против Смерти, желание выжить против жажды крови.