Интерфейс

В кармане на шоссе Мел Мейер заметил двух пацанов, которые проверяли тросы, удерживающие на платформе грузовика какую-то сельскохозяйственную машину. Он принял влево, чтобы никого не зацепить, и пролетая мимо, вдруг понял, что одному из пацанов было около шестидесяти, а второму – примерно сорок. Они выглядели по-молодому из-за того, что в морозный февральский день были одеты в короткие, по пояс, джинсовые куртки. Только подумаешь, что уже привык, как тебя снова накрывает культурный шок.

Умом Мел понимал, что эти люди носили короткие джинсовые куртки потому, что те не стесняли движений при работе; он понимал также, что их обитающие в моллах жены наряжались в тренировочные костюмы и кроссовки исключительно из-за их удобства. Но Мелу все они казались детьми. Не потому, что Мел был сноб. Просто он был из Чикаго, а эти люди составляли совершенно отдельную культурную, политическую и экономическую общность, которая называлась «штат».

Чтобы наладить сотрудничество между двумя столь различными сообществами, требовалось участие некоего эквивалента дипломатов – то есть людей, которых когда-то давно и в другом контексте описывали так: «те, кто едет за границу, чтобы лгать ради родины». Внутрииллинойскими дипломатами являлись старые семейные адвокатские конторы больших и малых городов штата. Эти профессионалы были лишены чувства причастности, способного вызвать желание убивать ради своих клиентов. Вместо этого они смотрели на жизнь в терминах игры с ненулевой суммой, если такая вообще существует в природе.

В Чикаго было около сотни семей вроде Мейеров, занимавшихся польской, словацкой, ирландской, украинской, венгерской и даже англосаксонско-протестантской частями города, которые с помощью легальных и нелегальных средств держали границу между двумя Иллинойсами открытой. Это была, вероятно, честнейшая и самая профессиональная гильдия в Иллинойсе, и Мейеры являлись ее гроссмейстерами. Давид, сын Шмуэля Мейеровича и консервативный еврей, обладал достаточной честностью и профессионализмом, чтобы снискать доверие даже самого нетерпимого деревенского законника. Целые поколения адвокатов из Каира, Куинси, Мэйкомба, Декейтора и Пекина (родины «Бойцовых Китаез»{19}) знали, что на слово Мейеров всегда можно положиться. Поэтому неудивительно, что Коззано познакомились с Мейерами, а познакомившись, тут же заключили союз.

С тех пор представители разных поколений Мейеров намотали бесконечное количество миль по этим дорогам. Шмуэль обычно ездил на поезде по «Иллинойс Сентрал», а Давид курсировал по федеральной трассе 45 в величественных кадиллаках и линкольнах пятидесятых и шестидесятых годов; Мел жег полотно шоссе 57 на «ягуарах» и «мерседес-бенцах».

У Мела был свой собственный «Чекпойнт Чарли»{20}, личная граница между Чикаго и штатом. Он проезжал мимо него каждый раз, когда выбирался из сердца города на шоссе 57. Он располагался в одном из пригородов, название которого Мел так и не потрудился выяснить, там, где трафик начинает наконец рассасываться. Это была новомодная водонапорная башня в форме леденца на палочке. Она была выкрашена в ярко-желтый с намалеванным улыбающимся лицом. Когда Мел видел проклятую ухмылку, то понимал, что оказался на враждебной территории. Идеальная плоскость земли в штате по-своему потрясала и вызывала благоговение не меньшее, чем Великий Каньон или Хаф-Доум{21}. Сколько раз он ее видел, столько раз поражался. Первопоселенцы явились сюда, чтобы обнаружить не размеченную геометрическую равнину; все, что поднималось над ней, было творением человеческих рук. Когда Мел первый раз попал в эти места, это были главным образом элеваторы, водонапорные башни и трибуны, окаймлявшие футбольные поля колледжей. Эти артефакты никуда не делись, но в нынешние времена самыми заметными сооружениями стали релейные вышки микроволновой связи – тонкие сетчатые мачты, растущие на бетонных фундаментах посреди кукурузных полей, поддерживаемые тросовыми растяжками и увенчанные цилиндрическими антеннами. Каждая антенна глядела через несколько миль прерий на следующую. С их помощью телефонные вызовы сновали по этой стране туда-сюда. Мачты торчали повсюду, покрывая страну невидимой, но частой сетью высокоскоростных соединений, однако в других местах оставались незаметными. В городах они прятались на крышах зданий, а в холмистых районах венчали вершины сопок, где их было не найти, если не знаешь, куда смотреть. Но здесь телефонным компаниям приходилось обходиться без зданий и холмов, и невидимая сеть вдруг становилась зримой. И не просто зримой – она была самой бросающейся в глаза особенностью ландшафта. Пролетая сквозь прерии по 57-му, четыре полосы которого были прямы, как струны банджо, и глядя на вышки, Мел гадал, не обладает ли Иллинойс некой магической особенностью, которая позволит выявить еще одну сеть – сеть, которая пряталась в узлах современного мира настолько искусно, что Мел был даже не вполне уверен в самом ее существовании.

Коззано поманил Мела в дома и выкатился в гостиную.