Интерфейс

— К сожалению, я не смогу остановить процесс разложения вашего мозга, — Саммерс положил руку на лоб Войтовича. — Но отец наш готов принять вас. А вы должны туда отправиться с чистой душой и сердцем.

— Падре, я виновен в смерти многих людей! — пытался кричать Казимир, но у него получалось лишь шептать. — Я пытался замолить грехи, но, наверное, у меня ничего не вышло. Это наказание за учиненное мной зло. Я работал на Борисова.

— Продолжайте, — кивнул Саммерс.

— В ближайшие пару дней могут погибнуть еще люди. Они собираются… Собираются…

— Что? — Юрген склонился над Казимиром, но тот словно потерял сознание. Не от программы, парализующей его, но от страха.

— Они… Макс… — шептал Войтович, а его лицо покрывалось липким холодным потом.

— Если вы скажете, что должно произойти, это можно будет предотвратить, — сказал Юрген.

— Антихакеры. Макс собирается взломать офис антихакеров. Ему нужны личные дела…

— Говорите дальше, — кивнул Саммерс.

— Больше ничего не знаю. Я повинен в теракте возле больницы. Я знаю, что Макс сегодня-завтра будет ломать офис антихакеров, — забубнил Войтович.

Биопленка прохода в соседнюю комнату открылась и на пороге показалась Бергер. Она тяжело дышала, кошачьи глаза поблескивали, выражая злобу.

— Отойди, — приказным тоном сказала она Саммерсу.

— Что ты здесь делаешь? — вскрикнул Юрген. Только теперь он заметил в руке Августы небольшой пистолет.

— Сейчас ты мне все расскажешь, тварь! — крикнула она, нацеливая ствол на Войтовича. — Где Кристофер Стражински? Где вы его спрятали?

Августу переполняла злость, готовая выплеснуться в любой момент. Ей было наплевать на Саммерса, на Войтовича, на всех. Лишь бы узнать правду.

Глаза Казимира забегали, губы задрожали. Он пытался что-то сказать, но не мог.

— Где Стражински? — повторила Августа.

— Отойди, — пытался остановить её Саммерс, но наткнулся на нацеленный в грудь ствол.

— Не мешай мне, Юрген. С этой тварью по-доброму не выйдет, — процедила она.

— Он сказал, что знал, — посмотрев в кошачьи глаза Августы, спокойно произнес Юрген. — Поверь, я провел много допросов и знаю, когда им больше нечего сказать, не хуже считывателей.

— Пусть скажет, где они прячут Стражински! — Августа изо всех сил ударила Войтовича кулаком в лицо. — Говори!

Но Джо, получив мыслесигнал от Юргена, успел отключить Войтовича. Теперь тот лежал без сознания, широко открыв рот и закатив глаза.

— Джо! — злобно вскрикнула Августа.

— Опусти оружие, — спокойно сказал Юрген. — Он сказал все, что знал. Войтович может даже и не знать о похищении Стражински.

— Ты что, не видишь, что он пудрит нам мозги? — крикнула Августа, все еще держа Войтовича на мушке.

— Опусти оружие. Его самого могли дезинформировать, поверь моему опыту, — говорил Саммерс спокойным тоном учителя, всматриваясь в глаза Бергер.

Августа вздохнула и убрала пистолет. Саммерсу, несмотря ни на что, она доверяла. Тем более, угрожать сейчас было некому.

— Но невозможно взломать антихакеров! — Бергер смотрела на напарника и бывшего учителя так, будто была готова наброситься на него.

— Возможно, его дезинформировали. Он считал, что говорит правду. А может, и нет.

— Как нет? В офисе антихакеров постоянно дежурят четыре человека. Один из них обязательно высокоуровневый, — Августа почти переходила на крик. — Последнее место, куда может сунуться проникатель, — это антихакерский офис. Проще взломать «Опору небес» или спираль Объединения, чем антихакеров.

— Если это Макс, — в комнату вошел Джо, — все возможно.

— Этот ваш Макс хоть существует? — посмотрела она в девичье лицо техника.

— Да. Я уверен. Мне уже приходилось иметь с ним дело.

— Нам нужно уходить, — поднялся Саммерс. — Он вспомнит, что его допросили, но доказать, что это мы, не смогут.

* * *

Геннадий Владимирович Борисов уже давно не выглядел как маленькая девочка в розовом платьице. В конце концов, ему надоели насмешки за спиной и постоянная потребность притворяться ребенком. Теперь он был довольно симпатичным юношей лет семнадцати-восемнадцати на вид. Худощавое телосложение, аккуратные черты лица, черная челка, спадающая на голубые глаза. И как раз они-то и выдавали в этом парне Борисова. Холодный, постоянно напряженный взгляд этих глаз явно не соответствовал внешности владельца «Маджестик».

Но паранойи у него не убавилось. Бункер посреди Алмунийской пустыни надежно укрывал его от чего угодно. Даже от потенциального ядерного удара. Хоть разработки оружия массового уничтожения были давно запрещены и документ подписали главы всех более-менее значимых корпораций, но чем черт не шутит?

Только от происходящего сейчас Борисова не смог защитить даже бункер.

Он сидел в мягком кресле своего кабинета, обставленном по вкусу главы «Маджестик» — в стиле ретро, и смотрел в голубоватый голографический монитор.

Можно было и не смотреть. С экрана взирала только темная расплывчатая фигура. По ней невозможно было определить даже пол собеседника.

— Вы не передумали, мистер Борисов? — спросил голос из динамика, явно измененный — с металлическим оттенком и полностью лишенный эмоций.