ИнтерКыся. Дорога к «звездам»

Я представил себе Собаку величиной с «Запорожец» и подумал: не встречал я Ньюфаундленда, и не надо! Еще неизвестно — смог бы я с ним справиться, если бы дело, предположим, дошло до драки?

И вот теперь, по словам Мастера, часов через двенадцать, четырнадцать — остров с таким удивительным Собачьим названием.

А еще Мастер сказал мне (остальные, наверное, про это уже знали), что плавание в районе острова Ньюфаундленд считается опасным из-за частых туманов и айсбергов — таких плавающих ледяных гор. И эти айсберги могут быть в сто раз больше любого самого большого парохода.

Пока Мастер называл мне всякие цифры и числа — я ни хрена не мог сообразить: чего на поверхности, чего под водой, что такое «в сто раз больше» или «в десять раз меньше»... А как только Мастер все это нарисовал мне на бумаге — я в одно мгновение врубился. Врубился и чего-то ужасно разнервничался!..

К тому же Мастер рассказал мне, что много-много лет тому назад здесь затонул «Титаник», гигантский пассажирский пароход. Самый большой в мире — по тем временам. Напоролся на подводную часть айсберга... Столько Людей погибло!.. А спустя пятнадцать лет здесь же, в тумане, столкнулись и тоже погибли два пассажирских судна — «Андреа Дориа» и «Стокгольм». Людей потонуло — чудовищное количество...

Но разнервничался я не из-за этого. Хотя сами по себе события, поведанные мне Мастером, более чем печальные.

Трясет меня всего — будто перед бедой какой, а объяснить сам себе ни черта не могу. Вот так возникла вдруг внутри меня напряженка, и все! Ни жрать не могу, ни общаться ни с кем, кроме Мастера, и вообще — места себе не нахожу...

Даже Люсе не дал себя погладить. Увернулся и побежал на корму, где у меня был мой песочный гальюн принайтовлен.

А природа поливает нашего «Академика Абрама...» ледяным дождем со снегом!.. Вернулся с кормы на капитанский мостик мокрый, промерзший, все никак места себе не могу найти. Мастер сразу просек, что со мной творится что-то неладное. Ну, Кот есть Кот! Против очевидности не попрешь. Это я про Мастера...

Стоит, на меня не смотрит, следит за показаниями радара, а сам, незаметно для других, спрашивает меня на чистейшем шелдрейсовском:

— Ты чего дергаешься, Мартын? Не ешь, мечешься туда-сюда, нервничаешь... Тебя укачало, что ли?

Надо сказать, что последние сутки нас даже очень валяло. Еще и туман к тому же. Это только сейчас дождик со снегом пошел, видимость хоть немного, но улучшилась.

— Нет, — отвечаю я ему. — Со мной все в порядке, Мастер. Вы на меня не отвлекайтесь, пожалуйста. Можно мне посидеть на главном компьютере?

С тех пор как мы с Мастером еще в Абердине выяснили, что излучение главного компьютера только усиливает потенцию у Котов, а отнюдь не подавляет ее, я последнее время на всякий случай как можно чаще старался посиживать на нем. Неизвестно, какие Кошки тебя ждут в Америке...

А так как я уже научился на все спрашивать разрешения у Мастера, то без его согласия позволял себе только лишь на корму бегать, в собственный гальюн. Но каждый раз докладывал — где был.

— Садись, садись, Мартын! Погрей задницу, просуши хвост, — вслух сказал мне Мастер.

На мостике уже привыкли к тому, что Мастер частенько со мной разговаривает вслух и я почти всегда как то странно верно реагирую на его слова.

Сами понимаете, «странно верно» — для непосвященных. Для Мастера мои реакции совершенно нормальны и ожидаемы. У нас с ним — диалог на равных. Только я — младше, а он — старше.

Я тут же вспрыгнул на главный компьютер, сразу же ощутил тепло под хвостом и промерзшими лапами и постарался устроиться на нем как можно уютнее и спокойнее. Как всегда.

Ни хрена из этой затеи не получилось! Нервный колошмат неизвестного происхождения бил меня изнутри, кончик хвоста непроизвольно выстукивал бешеную дробь, и сама собой топорщилась шерсть на загривке. От ощущения надвигающейся неотвратимой беды уши мои сами прижались к затылку, и я мгновенно слетел с главного компьютера в невероятном психическом вздрюче, граничащем с потерей сознания...

— Что происходит, Мартын?! — в полный голос нервно крикнул Мастер, наверное, тоже почуяв что-то неладное.

И тогда я в ответ, изо всех своих шелдрейсовских сил, заорал благим матом:

— Стоп!!! Стоп!.. Лево руля!!!

Боясь в истерике разорвать нить Контакта с Мастером, я сиганул к нему на правое плечо и вцепился в его куртку когтями всех своих четырех лап. Это было последнее, что я запомнил...

... А П0ТОМ Я ВДРУГ УВИДЕЛ СЕБЯ ПОДВОДНЫМ КОТОМ!..

Я плыл в серо-зеленой мерзлой воде с ледяным крошевом, чуть впереди нашего «Академика Абрама...», и видел, как на нас надвигается чудовищная, гигантская, необъятная ледяная глыба айсберга! Она заполняла собой все пространство впереди, и только над самой поверхностью океана виднелась узенькая полоска просвета...