Интернальность

Егор окончательно перешел с берега на деревянный настил и тут же мертвой хваткой впился в перила, почувствовав, как весь мост сильно качнулся вправо, угрожая не выдержать и рухнуть вниз, прямо в воду. Но этого так и не произошло. Поборов страх и оцепенение, мужчина, шаг за шагом, с трудом вспоминая нужные доски, пересек мост. Счастье, которое испытал Егор, оказавшись на берегу после такого испытания, было трудно сдержать, а потому он громко и восторженно вскрикнул, подняв вверх руки. Проводник, глядя на него, сдержано улыбнулся и снисходительно покачал головой.

С этой стороны до поселка было рукой подать.

Поднявшись по склону в сопровождении Проводника, Стрельцов выбрался на дорогу, соединявшую поселок с фабрикой. Ухабистая грунтовая дорога, заходя в населенный пункт переходила в Колхозную улицу, единственную, где еще оставались жилые дома. Шагая по этой улице, Егор, наконец-то увидел людей, живущих здесь. Кто-то из них занимался по хозяйству у себя во дворе, кто-то просто сидел на скамейке у порога, кто-то украдкой приоткрывал ставни окон, чтобы посмотреть на незваного гостя. С виду все были разные люди. Молодые и старые, женщины и мужчины, неряшливые и ухоженные. Всех их объединяло одно: подозрительно-оценивающий взгляд, которым они провожали Егора, когда он проходил мимо очередного дома.

Да, ему явно здесь были не рады. Хотя, с другой стороны, ничего иного ожидать не приходилось.

Под пристальные взгляды жителей поселка, Проводник довел Стрельцова до самого конца Колхозной улицы, где остановился возле небольшой избушки с покосившимся крыльцом.

— Вот, это ваш дом. — мужчина в дождевике открыл дверь калитки и прошел во внутренний двор. — Крыша должна быть целая. Так что, если дождь, не промокните. Одно окно целое. Другое заколочено. Замка на двери нет, так что пользуйтесь этим. — Проводник порылся в объемном кармане плаща и достал тяжелый амбарный замок и ключ от него. — Если будете выходить из дому, окно тоже прикрывайте. Кое-кто из местных может наведаться в ваше отсутствие.

Они обошли избушку вокруг. Здесь оказался еще один, маленький домик. О его предназначении было нетрудно догадаться, но Егор все-таки подошел и заглянул в круглое окошко. За самодельной дощатой дверью с шпингалетом оказался типичный деревенский туалет: уступок с большим отверстием и выгребная яма. Последний раз подобные конструкции Стрельцов видел в детстве, на даче у родителей, до того, как ее пришлось продать.

Вновь сделав полукруг, они прошли внутрь избы.

В предбаннике, в углу была отгорожена небольшая секция. Внутри нее стояла различная утварь: металлические тазики, лопаты, грабли и многое другое. Все в плохом состоянии, поедено ржавчиной и покрыто слоем плесени. Всеми этими предметами давно никто не пользовался. Странно было только, что ничего из этого не разобрали соседи.

Из предбанника можно было попасть в основное жилое помещение, занимавшее все остальное внутренне пространство дома. Здесь все было обставлено по минимуму. В углу была сооружена печь, средство для приготовления пищи и обогрева помещения. Недалеко, в стороне, под заколоченным окном, стояла массивная металлическая сетчатая кровать. Такие выпускали очень давно и теперь их почти не встретишь. Сверху на ней лежал такой же древний ватный матрац, покрытый многочисленными заплатками. Еще в комнате был стол, пара стульев и двухстворчатый шкаф с зеркалом на внутренней поверхности двери. Вот и все.

— Могло быть и богаче. — сказал Проводник, осматривая дом вместе с Егором. — Но это лучше, чем совсем ничего.

— Честно говоря, я думал, будет хуже.

— Вот и хорошо. Теперь можете жить здесь. — человек в плаще положил на стол амбарный замок с ключом и направился к выходу.

— А сколько мне здесь жить? — задал ему в спину вопрос Егор.

— Пока не придет время уезжать. Если оно, конечно, придет.

Проводник обернулся и снова радушно улыбнулся, как до этого на автобусной остановке в лесу. Ответ его был крайне странным и не на шутку встревожил Стрельцова.

— Постойте! — воскликнул он. — А что мне здесь вообще делать?

— Я же уже сказал- жить. Столько, сколько потребуется.

— А кто это будет определять?

— Никто. Здесь вас никто не будет держать, кроме вас самих.

Сказав это, проводник молча наклонил голову и вышел наружу, оставив Егора наедине со своими тревожными мыслями.

7.

Егор не стал раскладывать сумку, а просто поставил ее на пол рядом с кроватью. Вещей у него с собой немного. Доставать их не было смысла.

Все еще надеясь на лучшее, Стрельцов достал телефон. Связи по-прежнему не было. Не было соответственно никаких сообщений или пропущенных звонков. Заряда оставалось уже меньше чем на тридцать процентов, а розетки нигде не было. Телефон пришлось отключить, от греха подальше. Так заряда на дольше хватит. Единственный признак наличия электричества: лампочка накаливания, вставленная в цоколь, висящий под потолком на проводе.