Интернат

Паша послушно садится. Вера прижимается к нему, словно ей холодно, и у Паши такое ощущение, будто к нему опять вернулся его вокзальный пёс, только пахнет от него свежей водой и женским теплом. Понятно, что ей совсем-совсем не холодно. Сидят так, прижавшись друг к другу, Паша хочет что-нибудь сказать, но боится, что его все услышат и не так поймут, поэтому просто молчит. А она неожиданно лезет рукой в широкий рукав его куртки, залезает ему под свитер, касается его замёрзшего запястья, касается его кожи, молча, ничего не говоря. И Паша решается, и хочет тоже найти её руку, коснуться её запястья, как вдруг в темноте, прямо над ними раздаётся женский голос:

– А где наш проводник? Его кто-нибудь видел?

Вера убирает свою руку, будто ничего и не было. Быстро поднимается. Паша тоже поднимается, снова подсвечивает мобильником. Перед ним стоит Аннушка, из-за её спины выглядывает мама. Стоят и требовательно смотрят на Пашу.

– Где он? – спрашивают они Пашу.

– Не знаю, – отвечает тот.

– А кто знает? – холодно переспрашивает Аннушка. И мама, хоть ничего и не спрашивает, тоже смотрит холодно и требовательно.

– Да нет его давно, – все поворачиваются на голос: под стеной сидит женщина, которая всё время шла первой. Рядом с ней стоит мешок. Паша направляет свет в её сторону, успевает заметить сломанные каблуки на туфлях.

– Свет убери, – говорит ему женщина и продолжает: – Нет его, уебал он. Сразу же и уебал.

– И что теперь? – Аннушка требовательно спрашивает уже у неё.

– А я знаю? – отвечает на это женщина.

Из темноты выходят дедушка с внучкой. Дедушка выглядит совсем невесело: опирается на плечо девочки, держится за грудь, тяжело дышит.

– Нужно идти, – говорит он Паше.

– Ему врач нужен, – говорит внучка, тоже обращаясь к Паше.

– Где ты его здесь возьмёшь? – недовольно спрашивает женщина из темноты.

Все молчат. Паша слышит, как разряжается мобильник.

– Нужно уходить отсюда, – говорит ему Аннушка. Говорит с нажимом, будто Паша не понимает важности её слов.

– Ну, так а шо я могу? – спрашивает Паша.

– Вы – единственный тут мужчина, – объясняет ему Аннушка.

Её мама с этим согласна. Возражает сам Паша, мол, как же, кивает он в сторону деда. Но тот в ответ лишь отчаянно кашляет и машет рукой: вы, вы единственный, я пас.

– Нужно идти, – повторяет Аннушка.

– Да, нужно идти, – соглашается Вера. – Пока тихо.

А за стеной и правда тихо. Даже блондинки не слышно. Паша думал пойти её поискать, но все обступили его плотным кольцом, не вырвешься. И вот он стоит, как батюшка, к которому остались вопросы после проповеди, и думает: это же ответственность, это же какая ответственность – вести в темноте малознакомых людей непонятно куда. Паша к такому не привык. Он даже за свой класс не отвечал, привык списывать всё на детскую инициативу и самостоятельность. И дома ни за что не отвечал. Дома за всё отвечала сестра. А когда сестры не было, то и отвечать за что-либо потребности особо не возникало. Тут же вдруг целая куча женщин, детей и инвалидов, которых нужно куда-то вести.

– Хорошо, – решается Паша. – А куда вы шли?

– Да чёрт его знает, – хрипло отвечает из угла женщина без каблуков. Поднимает мешок, подходит к Паше. – Этот парень говорил, что выведет, мы и пошли.

– Мне домой нужно, – тихо говорит из темноты девушка с коляской. – Меня ждут, не знают, где я.

– А где ты живёшь? – спрашивает та, что без каблуков.

– Около пятой школы, – отвечает девушка.

– Так это в другую сторону, – успокаивает её та, что без каблуков. – Какого чёрта ты сюда попёрлась?

– Не знаю, – начинает плакать девушка. – Сказал выведет, я и подумала, что выведет. Мне домой нужно, – напоминает она.

Паша смотрит на её коляску с зимней одеждой и с бутылками минеральной воды и говорит:

– Ладно, пошли. Дойдём до развилки, что возле мясокомбината, а там – кто куда. Идёт?

– Да, – говорит ему та, что без каблуков, и взваливает на спину дребезжащий мешок.

– Да, – тихо и неуверенно говорит девушка с коляской.

– Да, да, – нетерпеливо говорит внучка, – пошли уже, сколько можно.

– Да, – говорит Вера.

Паша разворачивается и идёт вперёд, подсвечивая себе фонариком.

– Эй! – кричит ему в спину Аннушка.

Паша останавливается.

А ты что, свет не выключишь?

Так я ничего не вижу, – объясняет ей Паша.

+