Интернат

– Ты-тко садись за стол, милок, – распорядился Галайда. – Отмечать будешь в графах галочкой. А ты, Денис Николаевич, ступай к полкам, выкладывай всё и считай, сколь чего в наличии имеется.

Они принялись за работу. Сперва молча. Потом в паузах фразами перекидывались. Заприметив, что помощнички подустали, Галайда включил чайник.

– Прервёмся на четверток, – решил он, с тревогою поглядывая на Серафима.

Гранёные стаканы вскоре заполнились коричневым чаем с уютными завитками дымка. Из ящика стола Галайда достал пакетик с круглыми пряниками.

– Ну, откушаем с Богом, – вздохнул он. – Серафим, молитву-тко прочти.

Серафим послушно кивнул, встал, перекрестился и тихо произнёс:

– Очи всех на Тя, Господи, уповают, и Ты даеши нам пищу во благовремении, отверзаеши Ты щедрую руку Твою и исполняеши всякое животное благоволение.

Enter прослушал, ничего не понял, принялся кусать сладкий пряник, запивать чаем.

– Как тебе живётся, Денис? – прихлёбывая из стакана, спросил Михаил Натанович. – Привык маленько?

Enter неопределённо пожал плечами.

– Привыкнешь тут, – проворчал он. – Как собака на льдине.

– Холодно, зло и одиноко?

– Ну.

– Друга тебе надо найти, – посоветовал Галайда.

– Тут разве найдёшь? – огрызнулся Enter. – Каждый сам за себя, и все волки.

– Да разве? – подал голос Серафим. – Поищи получше. Не всем грызня нравится.

– Тебе, что ли?

– Хоть бы и мне. А ещё Вальке Щучьеву и Максиму Певницкому, и Егору Бунимовичу, и Андрейке Дубичевуу, и Саше Рогачёву, и вообще всей нашей спальне. Девять человек, среди которых можно найти друзей. Они, понятно, не геймеры, тебе сперва с ними неинтересно будет, но ты же не тупой. И о другом с ними поболтаешь.

– О каком другом? – огрызнулся Enter.

– О всяком. Зацепись языком – и найдёшь тему.

Enter пожал плечами. Он до сих пор мечтал о том, как бы сесть за комп и геймерить, пока мозги не отключатся. Друзьям в мечтах места не было. Разве лишь в клане.

– Меня друг из болота вытащил, – вдруг сказал Галайда и отхлебнул чаю.

– Расскажите, – пристал Серафим.

– Расскажу, чего не рассказать. Я непутёвый был, и – вот как Дениска, страстью болел нешуточной.

– Ничё я не болею, – буркнул Enter, но ему не возразили, и он закрыл рот.

– А страсть эта всегда под градусом ходит. Алкоголизм прозывается. Слыхали про такую болезнь?

– А то, – кивнул Серафим.

– Работал я маленьким начальником в сфере снабжения электроникой всякой, радиотехникой, и с вышестоящим руководством да с просителями приходилось часто чарку держать. Ну, и согнулся я через пяток лет. Меньше даже. А был у меня друг. Ветеринаром в зоопарке работал, а затем вдруг в село уехал трудиться при агропромышленном комплексе. Коровы, лошади, свиньи, бараны, козы, птица всякая под его попечением  ходила. Съезжались редко, затем и вовсе перестали. Да как-то раз приехал мой Василий на похороны старшей сестры – от рака сгорела, и со мной опосля повстречался.

Михаил Натанович куснул пряник, пожевал, запил чаем. Ребята ждали.

– Увидал он меня среди дорогих бутылок из-под коньяка, бренди, вермута, виски, за голову хватился: что, мол, дурак-человек, ты с собою творишь? А у меня тогда ни жены, ни детей не имелось: некогда было семьёй обзаводиться, всё богатства искал.

– Нашли? – спросил Серафим.

– А целую котомку нашёл, как же!

Галайда рассмеялся.

– Но это позже. Сперва друг мой Василий  схватил меня в охапку, отдраил, да и схитничал.

– Чего? – не понял Enter.

– Похитил, понимаешь, меня из города, в деревню свою уволок. Представляете?

– А работа? Килдык ей? – спросил Enter.

– Чего?

– Ну, уволили?

– Уволили потом, позже.

– А что в деревне? – сказал Серафим. – Он вас в церковь повёл?

– Сперва мёдом, молоком отпаивал, потом в хлев потащил, вилы дал, лопату, заставил всё там вычищать, прибирать, – охотно рассказал Галайда. – На сенокос отправил, на картошку. Продыху, в общем, ни дня не давал. А в воскресенье  дал чистую рубаху, чистые штаны и, толкая, подталкивая, затащил в храм Воскресения Христова.

– Здóрово! – искренне восхитился Серафим. – И всё? Перестали пить?

– Вот честное слово, перестал! – рассмеялся Галайда так заразительно, что его помощники рассмеялись с ним вместе. – Отшибло напрочь! Будто кто по башке палкой огрел и дурь выбил! Прекратил я, парни, спиртное употреблять, и до сих пор не могу. Вот как друг-то мой из болота меня за волосы вытащил, а?

– Как барона Мюнхгаузена! – вспомнил Серафим.

Денис тоже вспомнил Мюнхгаузена: смотрел в детстве мультик про его приключения. Враль известный.

– Из любого болота друг выдерет, – задумчиво произнёс Галайда и налил всем по второму стакану чая. – Пейте, да продолжим работу…

Глава 14. ПОЯВЛЕНИЕ НАДИ ЛЯШКО

Часа два они трудились, а потом Михаил Натанович снова угостил помощников чаем – напоследок. Когда пили, вдруг сказал:

– Денис, а ты из какой школы будешь, из шестьдесят восьмой?

– Из неё. А чё?

– Много от вас присылают, – объяснил Галайда. – Пятого, поди, с начала учебного года. Как проклятая, школа ваша. Или вы омбудсмену чем не угодили, что она фальшивые дела стряпает?

– Не в курсе, – оторопел Денис. – А кто тут из нашей школы?