Интервенция

Кажется, я отключился на какое-то время. Судя по солнцу, на пару часов. Очнулся от того, что замёрз. Да, август месяц, да, вода градусов двадцать и даже выше, но в ней я нахожусь долгое время. Надо потихоньку выбираться. Только я хотел пошевелиться, как сверху посыпался песок, а над головой кто-то по-китайски произнёс:

— Ну, что там Во? Кто-то через камыши здесь выбирался?

— Не пойму. Вроде бы проходил кто, а вроде бы и нет. На берегу следов нет. Вода чистая, в ней никого не видно. Пойдём дальше по берегу.

— И долго мы тут бродить будем?

— Говорят, пока не найдем живого или мёртвого Белого ужаса.

— И кому он понадобился?

— Говорят это приказ…

Расслышать до конца ответ я уже не смог, так как ищущие меня китайские солдаты удалились дальше по берегу на расстояние, на котором я не смог уже разобрать их слова.

Услышанное не радовало. Как не обрадовали несколько лодок, набитых солдатами, которых увидел на реке. Часть из них дрейфовало по течению, а некоторые подплывали к трупам, и бойцы генерала Ли осматривали их.

Кстати, интересно будет узнать кто же это такой — генерал Ли. Фамилия, распространённая в Китае, как Иванов, Петров и Сидоров в моём времени. Как в том анекдоте:

— Иванов.

— Я.

— Петров.

— Я.

— Сидоров.

— Я.

— Вы, что братья?

— Никак нет, товарищ полковник. Однофамильцы.

Вот и в Китае, Ли, Ван и Чжан, все равно, что Иванов, Петров и Сидоров. Было бы смешно, если бы не такие целенаправленные поиски меня любимого. Кто-то хочет найти меня живым или мёртвым. А, вернее всего, найти письмо от императора Гюан Сюй и генерала Юань к Николаю II. При этом, этот кто-то не жалеет своих же солдат.

Ладно, если выберусь из этой передряги, постараюсь выяснить кто этот генерал Ли, и кто за ним стоит. И хватит расклеиваться. Никаких если выберусь. Выберусь, и точка! Как там, у Юлиана Семёнова? «Приказано выжить», так, кажется, назывался один из романов про Штирлица. Вот и я себе даю такой приказ — выжить! Выжить назло всем. Мне ещё сына растить, да и дочку иметь хочу. И жена у меня любимая. И тесть с тёщей, как отец и мать стали. И за тестя надо поквитаться. Хорошо так поквитаться!

Такие мысли заставили сердце сокращаться почаще, андреналинчик брызнул в кровь и сразу стало теплее. А после этого я вспомнил одну из медитативных техник старика Ли Джунг Хи и, приняв в воде необходимую позу, начал дышать определённым образом, вгоняя себя в состояние внутреннего сосредоточения. Сделать это удалось не сразу. Давно не практиковал, да и окружающая обстановка была несоответствующей для медитации. Но до темноты было ещё часов десять-одиннадцать и их как-то надо было пережить, сидя по горло в воде с кучей водорослей на голове.

Вспомнился старик Ли, друг Великого принца — отца вана Коджон — двадцать шестого короля династии Чосон, а теперь первого императора Корейской Империи. Перед глазами встало лицо Мэй Лин, «весеннего цветка», внучки Ли и при этом дочери придворной дамы Ли ранга гвиин из павильона Нэандан, одной из любимых наложниц вана Коджон, таким образом, корейской принцессы.

Когда-то я и Ромка спасли Ли и Мэй от преследовавших их китайских солдат. Потом я помог им перебраться в Японию, где их след потерялся. Полковник Савельев, в те времена ещё поручик, пытался вербануть бывшего придворного врача корейского короля, но их связь оборвалась, как только Ли и Мэй пересекли границу Японии. Одним словом, четырнадцать лет о них нет ни слуху ни духу. Хотя я всё время пытался их разыскать через Савельева, через Чурин и Ко, через МИД и разведку, используя возможности Аналитического центра. Но пока тишина. С этими мыслями я впал в измененное состояние.

Очнулся, когда на небе начали появляться звёзды. Тело затекло, и возникло ощущения, что я пропитался водой насквозь, впитав её через поры, как губка. Огляделся по реке и по противоположному берегу. И этот осмотр мне не понравился. Судя по всему, командир подразделения противника вдоль реки разбросал дозоры, так как в зоне видимости было видно множество костров. Аккуратно поднявшись, убедился, что и на этом берегу дозоров хватает.

Стараясь не шуметь, снял с головы водоросли, смыл грязь и выбрался на берег. Прислушался. Тишина. Снял сапоги, вылил воду и тщательно отжал портянки, разложил их на траве. Отрезав от одной из них небольшую полоску, протёр снаружи пистолеты и лезвие шашки. Положил их рядом. Достал из-за пазухи пенал с письмом и свои документы. В темноте было невозможно рассмотреть, пострадали непромокаемые чехлы или нет. Будем надеяться, что всё нормально. Разложив главные свои ценности на траве, и сам растянулся на ней.

Пролежал так минут десять, прислушиваясь к окружающей местности. Сел, намотал влажные портянки на ноги, и надел сапоги. Вложил пистолеты в кобуры, а шашку в ножны и в крепление за спиной. Спрятал за пазуху пенал и документы, а в карман кусок портянки.