Интервенция

— По словам Вогака из наиболее опасных для китайского правительства — революционная организация «Союз возрождения Китая», которую возглавляет Сунь Ятсен. Основа программы этих революционеров состоит из трёх принципов. Первый: национализм — создание национального китайского государства путём ликвидации маньчжурского правления. Второй: народовластие через установление демократической республики. И последний принцип: народное благосостоянии путём уравнения прав на землю и построения государства социальной справедливости. Всё это данная организация планирует совершить через вооружённое восстание с привлечением на свою сторону правительственных войск, — я сделал паузу и усмехнулся. — Самое интересное, Николай Александрович, что вся эта китайская шатия-братия сейчас находится в Токио под крылом японской разведки и тайного общества «Чёрный дракон».

— И здесь японская разведка с «Чёрным драконом»!

— Не только японцы, которые в случае победы революции хотят получить во главе Китая правительство, благоволящее к своему восточному соседу. Англичане тоже отметились, когда семь лет назад в Лондоне Сунь Ятсен арестовалит представители цинской миссии — сам лорд Солсбери потребовал освободить его. После этого Сунь больше трёх лет обитал то в Лондоне, то в Европе занимаясь политическим и экономическим самообразованием. И кто-то его всё это время финансировал. Жил этот китаец отнюдь не бедно, — я замолчал.

— Интересная информация. Надо Константину Ипполитовичу отписать, чтобы он всё, что у него имеется по китайским революционерам, прислал. Да и по раскладу политических сил в Китае на сегодняшний момент. Честно говоря, даже не знаю, что и отвечать генералу Юань, слишком там всё неуравновешенно, зыбко, — император замолчал и о чём-то задумался.

Лицо Николая на несколько секунд стало каким-то беспомощным, но потом закаменело, а на скулах заходили желваки.

— Как и со всеми союзниками зыбко, даже с Вильгельмом, — зло бросил государь.

— Мне адмирал Алексеев рассказал о договоре с Виктором Эммануэлем по вспомогательным крейсерам, призам и порту Массауа в итальянской колонии. Как король пошёл на это? Ему же не выгодно с англичанами и французами бодаться.

— Немного Вилли надавил, я денег предложил. Нет у Виктора Эммануэля III сейчас финансовых возможностей развивать эту колонию. Тем более, там в этом году засуха, урожая нет. Колонистам буквально есть нечего. К тому же, морские орудия я сам у Вилли купил, итальянца их и «Барракуды» только перевезли и то за наши деньги. Да и зерно колонистам, как и призы пригодится. На захваченных судах много чего есть полезного для развития Эритреи, да ещё за полцены, — Николай усмехнулся, но как-то грустно.

А я подумал, какая всё-таки грязная вещь политика, особенно глобальная. Союзник может тебя предать в любой момент. Император замолчал и опять о чём-то задумался. Я тоже молчал, прикидывая про себя различные политические расклады, но мне остро не хватало последней информации.

— Тимофей Васильевич, серьёзный вопрос, как у тебя со здоровьем? Только честно без бравады. Очень интересная операция планируется. Хочу я ответить, как ты иногда говоришь «наглам», их же монетой, убив при этом двух, а может и трёх зайцев. И времени на её проведение остаётся не так уж и много, — прервал своё молчание император и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Если только головой в кабинете работать, то через пару недель, думаю, смогу выдержать восемь часов работы. Если физически, то не раньше, чем через месяц, наверное. Я сейчас хожу-то еле-еле, а после двух-трёх часов активного состояния начинаются сильные головные боли, и зрение двоится, — честно ответил я. — А что за операция?

— Хочу оружие, которое на японские деньги хотят закупить наши революционеры и отправить в Польшу и Финляндское княжество, перехватить и перенаправить в Ирландию. Туда месяц назад Ирландец и Горец с Джеймсом Коннолли и его людьми прибыли и начали формировать Ирландскую революционную армию, которой надо много оружия. Отлично твои агенты поработали, хорошо Коннолли мозги промыли.

Глава 10. Разговор

— Здравствуйте, Симон Аршакович Тер-Петросян, меня зовут Тимофей Васильевич Аленин-Зейский. Именно мою супругу и ребёнка вам поручил убить Ульянов Владимир Ильич, — я посмотрел на Камо, который сидел на стуле и бессмысленным взглядом смотрел перед собой, руки его были скованы наручниками сзади. — Я тут узнал, что вы изображаете из себя сумасшедшего, невосприимчивого к боли, надеясь избежать петли. Вынужден огорчить вас, есть решение консилиума уважаемых врачей, которое признаёт вас лицом симулирующего заболевание душевнобольным.

Я сделал паузу и посмотрел на кумира моего детства, там, в прошлом-будущем, а теперь в этом мире, смотрел на человека, который чуть не убил мою семью. От которого пострадал мой тесть, с трудом выкарабкавшийся с того света после ранения. Но злости, как ни странно, не было. Было любопытство.