Интервенция

Взрыв моста через Сунгари рядом с Харбином был разбит на два этапа. Один из представителей Польской социалистической партии под видом французского коммивояжёра должен был проследовать из Москвы до Харбина в скором «Сибирском» поезде, везя в багажном вагоне два больших дорожных чемодана с тротилом. Взрывчатку в Москву обещал переправить из Германии Циллиакус. У него был свой канал доставки, который они использовали для перевозки в Россию нелегальной литературы.

На остановке в Аньде, где-то за сто пятьдесят километров до Харбина агент должен будет активировать химический запал для подрыва тротила, чтобы взрыв произошёл на мосту. Данный запал был разработан кем-то из революционеров. По словам Иодко-Наркевича, было опробовано шесть капсул, которые сработали очень близко по времени, уложившись в тот момент по расписанию движения скорого поезда, когда он будет проходить километровый участок моста.

По расчетам полковника Танака Хиротаро взрыва шестидесяти килограмм тротила хватит, чтобы сильно повредить пролёт моста, возможно, даже его обрушит. Всё зависит, где на мосту произойдёт взрыв. Багаж большего веса может вызвать подозрение, так как перевозка десяти фунтов груза в багажном вагоне «Сибирского» поезда стоила двести тридцать шесть рублей. Таким образом, багаж весом в шестьдесят килограмм встанет в три с лишним тысячи рублей. Это огромная сумма. Остается надеться на то, что выбранный кандидат обладает достаточным лоском, чтобы не вызвать подозрений такими тратами.

Вторая часть операции по мосту зависит от результата взрыва. Если пролёт не обрушится, то в дело вступят японские агенты из китайцев, которых привлекут к ремонту моста. Там уже будут работать коллеги Асаки из Харбина.

Полковник достал из кармана жилетки часы и посмотрел на время. Через десять минут должен был прийти Иодко-Наркевич за деньгами и документами для своего агента. Положив часы на место, Акаси отошел от окна и, подойдя к зеркалу, посмотрел, как он выглядит в гражданском платье. В этой гостинице он останавливался, не под своим именем.

Стряхнув невидимую пылинку с плеча, полковник улыбнулся и подмигнул своему отражению, которое ответило тем же. В этот момент в дверь постучали.

«Нет, этих поляков никогда не приучишь к точности», — подумал Акаси, направляясь к двери номера.

***

«Нет такой крепости, которую не мог бы взять осел, нагруженный золотом», — такую фразу приписывают царю Филиппу II Македонскому.

Умный был дядька. Золотая монета в сто франков позволила получить от портье всю информацию о мужчине азиатской наружности, который часто останавливается в одном и том же номере Hotela d’Iena.

Вторая сто франковая золотая монета позволила беспрепятственно проследовать к номеру, куда, по словам портье, буквально через пять-десять минут должен был прийти гость, о котором постоялец предупредил портье.

О том, что полковник Акаси в Париже, как правило, останавливается в Hotelad’Iena сообщил Красин, который решил, что без вести пропадать не хочет. Он пока находился под наблюдением одного из моих людей, в снятой для наших целей квартире в Женеве.

Буров, Горелов и Дубров, один из двух новеньких агентов, привлечённых к этой операции, остались в Швейцарии, чтобы решить вопрос с Аксельродом. Я же с Зарянским и Волжиным, вторым новеньким, отбыли в Париж, и в настоящий момент стояли перед дверью гостиничного номера, где проживал полковник Акаси, сжимая в руках револьверы с глушителями.

Этот прототип, как у братьев Митиных был в первый раз изготовлен для нашей операции в Лондоне, а теперь стал, можно сказать, обычным атрибутом для спецопераций Аналитического центра. А браты должны были обкатать БраМит в боях в Маньчжурии и Кореи, где им придётся повоевать. Для этих целей им было отпущено с собой больше сотни глушителей, в основном для карабинов.

Японский резидент в Европе был нашей последней целью. В идеале хотелось, и ему устроить несчастный случай, но этот клиент был профессиональным военным из самурайского рода, и как я представлял, наверняка, имел хорошую подготовку. Поэтому без телесных повреждений боюсь его будет не взять.

Временной цейтнот заставил действовать нахрапом, практически без подготовки. При самом плохом варианте, предусматривался интенсивный допрос Акакси с применением акупунктуры Ли Джунг Хи и дальнейшая ликвидация полковника.

Пока французская полиция опомниться, мы будем уже далеко. Тем более, нами использовался грим, парики, а на руках были тонкие лайковые перчатки, благо на улице не май, а декабрь месяц.

Стук в дверь, Зарянский и Волжин страхуют по бокам, я же стою перед дверью, скрестив на паху руки, чтобы револьвер с глушителем сразу не бросался в глаза.

Дверь открывается, и я встречаюсь взглядом с полковником, и потому как изумлённо распахнулись его глаза, понимаю, что он меня узнал.

— Добрый день, полковник. Извините, что без приглашения, но нам надо с вами переговорить, — с этими словами я двинулся на Акаси, направив револьвер ему в живот.