Вы знаете, нет, это не так. Я варюсь в литературном котле вот уже 45 лет, и что-то не припомню ни одного случая, чтобы действительно талантливый человек не пробился бы в печать. НИ ОДНОГО. Даже в страшненькие 70-е, когда шансы бездарного конъюнктурщика были в 10–20 раз выше, чем шансы человека со вкусом и талантом. Талантливому было невероятно трудно, он мучался, проклинал судьбу, проклинал чиновников от литературы (как сейчас проклинают толстосумов-коммерсантов), но продолжал писать и — рано или поздно — выбивался «в люди». Просто кроме таланта писатель должен обладать еще и нечеловеческим упорством и терпением, а если этими качествами он не обладает, то не писатель он, а слабак, и нечего ему было браться за перо. Писать — трудно, пробиваться в печать — еще труднее, но кто тебе сказал, что будет легко? «В поте лица своего будешь есть хлеб свой» — это не только про пахарей сказано было.
Ну, насколько я понимаю, у разных авторов это было по-разному. У некоторых (многих и многих) этот посыл вообще превалировал. Как правило, правда, это были люди бесталанные. Талантливые же зачастую исповедовали известный принцип: «продаваться надо легко и дорого».
А спорить с Вами — не буду. Мы в неравных условиях. Вы сможете узнать, кто из нас прав (через 20 лет), а я — увы… На моей стороне — опыт. На Вашей — молодость. Я ЗНАЮ, как Время сокрушает идолов (где непревзойденные в начале века — того века! — Луи Жаколио, Жюль Берн, Луи Буссенар, Уэллс, Конан-Дойл, Кэрвуд, Джек Лондон? Кто их читает? Кто их ПОМНИТ сейчас?!). А Вам все кажется, что есть идолы, времени неподвластные. (Стоят же пирамиды?) Нет таких идолов. Есть памятники (Шекспир, Пушкин, Толстой…). Но они так редки! Да и они стоят лишь постольку, поскольку их «проходят» в школе. Перестаньте «проходить» — и через два поколения — рушится памятник. Кто сейчас в России читает Гомера? Данте? Платона? Платонова — и того практически забыли.
Достоевский был Великим человеком и Гением. Это значит, что он был и святым, и грешником, и даже сумасшедшим извращенцем одновременно. Отсюда его великое знание человеческой сущности, умение проникать в самые недра человеческой психики, умение БЫТЬ любым из его собственных героев. Читать его трудно, иногда просто мучительно трудно, но не читать — нельзя. Человек, не читавший Достоевского, мало что знает о людях, о всем роде человеческом, даже если сам прожил трудную, сложную и разнообразную жизнь. Нельзя, конечно, сказать, что Достоевский сказал о жизни ВСЕ, но он сказал о ней, по-моему, все самое главное — на много-много лет вперед.