Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью

Да, но не земляне, а сами авторы. Я уже писал здесь, и не раз, что в конце 50-х авторы были совершенно экологически дикими существами. Ни о какой Красной книге, ни о каком бережном отношении к Природе, ни о самом понятии «экология» они и слыхом не слыхали. «Покорить природу, сломать ее, превратить в среду, удобную для человеческого обитания!» — это были самые расхожие представления Хомо советикус того времени. «Экспедиция же в преисподнюю» написана была 20 лет спустя, авторы несколько пообтесались, цивилизовались и поняли, что превращать Природу в асфальтовую площадку негоже.

Как вы считаете, может ли присутствовать в Мире Полудня какая-нибудь религия? Причем не в качестве рудимента?

Ковальчук Алексей. Dresden, Germany — 15.12.00

В Мире Полудня — вряд ли. Ведь религия — это опиум для народа: обезболивающее, дающее смысл жизни, поддерживающее силы в слабом. В Мире Полудня все эти задачи будут решаться другими средствами, грубо говоря — медикаментозными (в широком смысле этого слова).

Мир Полдня по всей своей сути воспринимается как мир атеистичный. И вдруг в процессе выявления потенциальных люденов («Волны…») некий Содди становится великим исповедником.

Игорь Васильевич. Луганск, Украина — 07.06.04

Понятие исповедника было введено авторами как раз для того, чтобы намекнуть: в мире Полудня есть и религия, и исповедники, и даже, страшно сказать, священнослужители.

Во всех остальных вещах цикла Полудня, да отчасти и в самом ВГВ (Краслава, Малая Пеша), люди живут в «коттеджах», среди природы. Однако же Каммерер и Глумов в ВГВ живут в каких-то жутких «тысячеэтажниках» с «гроздьями кварталов». Откуда это? Клише советской фантастики, тихой сапой просочившееся в текст, или же Вы с братом действительно видели пользу или необходимость в таких монстрах? Зачем жить на головах друг у друга в мире, где есть Нуль-Т и расстояний не существует?

Виктор. Торонто, Канада — 26.09.04

Я сильно подозреваю, что «жуткие тысячеэтажники» суть порождение патологического урбанизма авторов. АН вообще не представлял себе жизни вне города, БН — тоже (хотя и допускал кратковременные вылазки на природу — две-три недели в лесу, на озере, среди холмов). Мы никогда специально не размышляли об этом, но интуитивно было нам ясно, во-первых, что на десять миллиардов человек коттеджей на Земле не хватит (это просто экономически нерационально), а во-вторых, урбанистов среди землян никак не меньше, нежели любителей сельской жизни. Отсюда идея дома-города: «весь покрытый зеленью, абсолютно весь», с одной стороны, и все возможности культурного и прочего общения, с другой. Никаких футурологических идей в этих описаниях быта Мира Полудня искать не следует — просто авторам казалось, что таким образом организованная жизнь наиболее приятна и ЛИЧНО ИМ по вкусу.

А какое место политике Вы бы отвели в Мире Полудня?

Misha Gilichinsky. Haifa, Israel — 29.04.05

В Мире Полудня политики в нашем смысле этого слова вообще (по идее) нет. Политика есть наука (искусство?) захвата и удержания власти. Зачем это искусство в мире, где власть не дает никаких преимуществ? Конечно, не обходится, наверное, без психических искривлений и патологий разных видов. Ошибок педагогики. Но это все — скорее неприятные исключения, играющие в Мире Полудня социальную роль не большую, чем появление сексуального маньяка в нашем мире: опасно, конечно, отвратительно, требует срочных мер, но социальных устоев никак не расшатывает и сколько-нибудь существенно на жизнь общества не влияет.

Как в мире Полдня решен вопрос ответственности за общественно опасные и общественно вредные проступки?

Игорь Галицкий. Красноярск, Россия — 17.09.05

Мы не занимались специально этим вопросом. Предполагали, что высшим (и самым эффективным) наказанием (расплатой) за дурной поступок для воспитанного человека будут муки совести.

Не могли бы Вы объяснить термин «бактерия жизни»?