Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью

Где-то читала, что Вы считаете это произведение далеко не самым лучшим. Однако оно определенно обладает магнетизмом. Особенно его любят почему-то молодые… То же дикое, полуживотное чувство восхищения и страха охватывает, когда читаешь «Туманность…» Ефремова. Что это? Как бы Вы охарактеризовали подобные произведения? То есть почему утопии так притягательны?

Юлия Сергеева. Иркутск, Россия — 06.03.01

«Страна» не имеет никакого отношения к утопиям. Это просто фантастико-приключснческий роман об освоении Венеры. Что касается настоящих утопий, то их притягательность в том, наверное, что каждому человеку хочется, чтобы ему рассказали о далеком будущем, причем так, чтобы это будущее ему понравилось. Видимо, это какое-то глубокое свойство человеческой психики: хочется верить, что завтра будет лучше, чем сегодня. Потребность в оптимизме.

И все равно я не пойму Вашей «нелюбви» к «Стране багровых туч». АБС начались для меня с нее аж почти 40 лет назад! Впервые Вы во главу угла вывели не антураж, а именно «приключения духа». Борис Натанович, очень прошу — не ругайте больше эту вещь! Вы прекрасно сказали о понедельнике, который начинается в субботу. А Кандид, Шухарт и Малянов начинались в СБТ!

Евгений Николаев. Россия — 04.10.02

Да я не так уж эту вещь и ругаю. Я просто не люблю ее перечитывать, как не любим мы все (зачастую) вспоминать глупые и нелепые поступки своего детства.

Первую Вашу книгу я прочитал в 13 лет. «Страна багровых туч» была для меня открытием. Это первая книга, где люди завоевывают что-то не силой оружия, но своей храбростью и силой воли.

Воланд. Москва, Россия — 25.05.03

Спасибо и Вам на добром слове. Но не могу не заметить, что во времена «Страны» использование оружия в космических романах запрещалось цензурой. А нам так хотелось писать о звездных войнах и о пиратах в космосе! Но — низ-зя!

Облик Быкова в СБТ очень напоминает облик другого механика — Горелова в «Тайне двух океанов» Адамова: <…> Говорит он глуховато, голос скрипуч… Только вот кончили они по-разному. Борис Натанович, — это просто совпадение, или все-таки некий умысел?

Максим Маслаков. Москва, Россия — 07.10.04

Господи, да конечно совпадение! Нам и в голову не приходило, что наш Быков получается похожим на мерзавца и шпиона! Заметь мы это вовремя, мы бы, наверное, сделали Быкова хромым и горбатым, лысым и одноруким.

Что же случилось с Богданом Спицыным?

Сайфуллин Альберт. УФА, Россия — 16.12.99

Нам тогда казалось очень важным устроить именно такую, совершенно необъясненную и необъяснимую гибель. И мы, разумеется, сами не имели никакого представления о том, что с беднягой случилось, мы даже не строили по этому поводу никаких гипотез. Хотя в условиях «нашей» Венеры можно было при желании придумать хоть дюжину причин смерти. Но — совсем неинтересно. Интересно, чтобы он погиб именно вот так: необъяснимо и необъясненно.

Как вы придумывали (или откуда брали) фамилии ваших героев, в частности Юрковского, Ермакова, Быкова, Дауге… Если прототипами являлись реальные люди, то кто они?

Соловьев Александр. Новосибирск, Россия — 24.03.00

Совершенно не помню, откуда эти фамилии взялись. Помню только, что в первом варианте повести Юрковский был Бирский, Быков — Громыко, а Ермакова и вовсе не было. И прототипов тоже не помню. Все-таки это была наша первая повесть. Сорок пять лет прошло.

«Полдень, XXII век»