Интервью с инвестором

– Да, часто. Я – приглашенная звезда театра «Гранд опера» в Париже, в «Ла Скала», выступала в Америке, в Нью-Йорке. Также я являюсь главной приглашенной звездой в национальном театре в Токио. Это основные театры, в которых я часто танцую. Помимо этого разные концерты, разные поездки с Большим театром, а еще «Ковент-Гарден» в Лондоне, в Римской опере – очень долго можно перечислять.

– Публика какой страны вам нравится больше всего?

– Не знаю, все такие разные, выделить очень трудно. Я очень люблю Италию, там очень теплые люди, они, если любят, готовы все сделать и на руках носить. Я знаю не всю Англию, а Лондон, там я чувствую себя очень комфортно. В Париже зрители очень открытые, восторженные, очень эмоциональные.

В Америке зритель совершенно другой, иная культура поведения в зрительном зале. В европейских странах во время действия очень редко бывает, чтобы захлопали, если понравилось какое-то движение, а в Америке это сплошь и рядом встречается. В Европе это запрещено делать, там разрешается аплодировать только тогда, когда артист выходит на поклон. Американцы считают нормальным хлопать, когда артист танцует и прыгнул высоко или что-то сделал особенно хорошо, как на стадионах, в фигурном катании. В Европе считается, что это мешает артисту.

– А вас это отвлекает?

– Я, естественно, слышу, что хлопают, но мне это не мешает.

– С какого возраста вы начали заниматься балетом?

– С 10 лет.

– В принципе, поздно.

– Почему поздно? В балетное училище принимают с 10 лет. До этого я занималась гимнастикой, плаванием, танцами, игрой на фортепиано.

– Мне почему-то казалось, что балетом начинают заниматься лет с пяти-шести.

– Нет, в профессиональное хореографическое училище, сейчас это называется академией балета, берут с 10 лет, не раньше. Есть, вероятно, подготовительные классы, курсы, но настоящая профессиональная подготовка начинается с 10 и длится 8 лет.

– Вы сами пошли или родители привели?

Меня привезла мама поступать в училище.

– Вы хотели?

– Нет, я не хотела, потому что я жила в городе, в котором не было театра, где был балет, я толком ничего не знала – так, по телевизору видела.

– А мама почему хотела?

– А для мамы это была мечта детства.

– То есть родители воплощают свои мечты в детях?

– Мама просто подтолкнула меня. Думаю, это самое важное, что могут сделать родители, – направить в правильное русло жизнь своего ребенка. Если им это удается, если они смогли почувствовать своего ребенка, оценить и развить его задатки, увидеть какие-то перспективы для него, то все получается хорошо. Иногда родители не замечают детских талантов, и ребенок сам старается найти свой путь. К сожалению, в нашей профессии нужно принимать решение в очень раннем возрасте, когда еще толком не понимаешь ничего и не знаешь, что тебя ждет, какие физические нагрузки, то же самое в спорте, я думаю.

– Но сейчас вы об этом не жалеете?

– Нет, абсолютно не жалею.

– Значит, родители угадали.

– Да, я им очень благодарна.

– А вы о чем мечтали в детстве?

– Сейчас сложно вспомнить. Наверное, как все дети, например, о собаке или еще о чем-то совсем простом. Это до десяти лет. В десять я поступила в балетное училище, там начались другие мечты – профессиональные.

Я училась в Академии русского балета, на выпускном концерте я танцевала последний акт «Теней» из балета «Баядерка». Когда пришла в театр, мой педагог спросила меня, что я хотела бы станцевать, и я, не задумываясь, сказала, что «Баядерку». Наверное, когда я выпускалась, это была моя мечта…

В моей жизни все происходило плавно, как по течению. Я начинала учиться в Киеве и тогда даже не думала, что буду работать в Мариинском театре, что судьба так повернется. Когда работала в Мариинском, и не мечтала, что судьба приведет в Большой театр. Мариинский театр был моим началом, домом, там я много и плодотворно работала. С детства была приучена, что лучше театра быть не может. Но когда пришла в Большой, поняла, что для меня лучше Большого ничего нет.

– Кто для вас является эталоном среди современных российских и зарубежных танцоров, кого вы считаете одним из самых лучших?