Интимная жизнь Ленина: Новый портрет на основе воспоминаний, документов, а также легенд

Вообще, будущий лидер большевистской партии в детстве, да и потом тоже, был довольно неумелым в бытовом отношении. Ничего у него толком не получалось, все валилось из рук. Помогать матери что-то сделать — пожалуйста (да и какая там помощь, хозяйства, в сущности, ведь никакого не было, а всю «черную» работу делала прислуга), а вот самому что-нибудь придумать, смастерить — кроме деревянных солдатиков, конечно, — он был не сильно горазд.

Да и деревянные солдатики вскоре пришлось забросить. Вся энергия Ульянова уходила на книги, все его свободное время. Учиться, чтобы не быть такими, как все эти грязные рабочие, крестьяне — вот та цель, которую ставил перед своими детьми Илья Николаевич Ульянов.

«Когда Ильичу было 14–15 лет, он много и с увлечением читал. Ильич читал все детские журналы и книги, которые присылали отцу, в том числе «Детское чтение». В детских журналах того времени еще много писалось об Америке (как известно, с 1861 по 1865 г. шла борьба Северных штатов с Южными за уничтожение рабства негров в Южных штатах; борьба шла в целях расчистки почвы для более широкого развития капитализма, но велась под флагом борьбы за свободу), писалось много о войне с Турцией, о Балканах. Брал также Ильич книги у старшего брата. Одноклассник Ильича Кузнецов вспоминает, как Ильич всегда писал очень хорошо сочинение по литературе. Когда Ильич учился в гимназии, там директором был Ф. М. Керенский (отец А. Ф. Керенского — эсера, премьер-министра Временного правительства в 1917 г.); он же преподавал и литературу. За все сочинения Керенский ставил Ильичу всегда пятерки. Но однажды, возвращая сочинение, он сказал Ильичу недовольным тоном: «О каких это угнетенных классах вы тут пишете, при чем это тут?» Ученики заинтересовались, сколько же поставил Ульянову за сочинение Керенский. Оказалось, все же пятерка стоит».

Еще бы. Керенский, в отличие от Ленина, всегда прекрасно помнил о том, что такое честь, и на занятиях никогда не руководствовался своими политическими пристрастиями.

Это Ленин, впрочем, тогда еще, конечно, Владимир Ульянов, мог без конца разглагольствовать об угнетенных классах, забывая, что дома у них самих есть прислуга.

* * *

Ленин рос книжником, мир и жизнь изучал по книгам. Равноправие? А почему бы и нет? Чем не способ самоутвердиться? Это вам не в игре с деревянными солдатиками побеждать. Не насмехаться на уроке над старым добродушным преподавателем французского языка Пором, что неоднократно позволял себе Владимир Ульянов. Кто не верит — читайте воспоминания небезызвестной В. В. Кашкадамовой.

О том, как Ленин учился, написано довольно много.

В частности, его брат Дмитрий Ульянов вспоминал: «В работе у Ленина всегда бросались в глаза редкая настойчивость и упорство. Работал он не от случая к случаю, а систематически, изо дня в день. Поэтому результат его работы всегда отличается поразительной ясностью и четкостью мысли. Он работал всегда с особенной тщательностью, придавая громадное значение качеству работы. Этого обычно он требовал и от других; не раз приходилось слышать от него: «Сделано неплохо, но может быть сделано еще лучше!»

Будучи учеником гимназии, он прекрасно учился, имея по всем предметам только одну отметку: отлично. Переходил из класса в класс с круглой пятеркой и первыми наградами и окончил гимназию в 17 лет с золотой медалью.

Когда задавали на дом сочинение, он никогда не писал их накануне подачи, наспех, просиживая из-за этого ночь, как это делало большинство его товарищей-гимназистов. Наоборот, как только объявлялась тема и назначался для написания срок, обычно двухнедельный, Владимир Ильич сразу брался за работу. Он составлял на четвертушке бумаги план сочинения с введением и заключением. Затем брал лист бумаги, складывал его попалам в длину и на левых полосах листа набрасывал черновик, проставляя буквы и цифры согласно составленному плану. Правые полосы листа или широкие поля оставались чистыми. На них в последующие дни он вносил дополнения, пояснения, поправки, а также ссылки на литературу — смотри там-то, страница такая-то.

Постепенно, день за днем правые полосы листа первоначального черновика испещрялись целым рядом пометок, поправок, ссылок и т. п. Затем незадолго до срока подачи сочинения, он брал чистые листы бумаги и писал все сочинение начерно, справляясь со своими пометками в различных книгах, которые у него уже были припасены заранее. Теперь ему оставалось только взять чистую тетрадь и переписать чернилами набело вполне обработанное и готовое сочинение.

Между прочим, Владимир Ильич никогда в гимназии не писал черновиков чернилами, исключительно карандашом. При этом он очинивал карандаш чрезвычайно тонко, с какой-то особой любовью, так что буквы получались, как тонкие нити. Как только карандаш тупился или ломался, он с новым усердием очинивал его вновь и вновь, доводя до идеального состояния.