Интимные отношения

— Ты правильно понимаешь.

— Ты лишишь Оливера дедушки с бабушкой, а их — внука?

Гарсон закинул ногу на ногу.

— А ты как думаешь?

Энни пристально посмотрела на него. Она понимала, что, как бы ни страдали Дулси и Эдвин при мысли о том, что никогда больше не увидят внука, они сделают так, как скажет им Гарсон. Безусловно, она могла бы заключить с ними какое-нибудь тайное соглашение по этому поводу, но они были слишком стары и беспомощны, да и, вполне возможно, не захотели бы пойти на обман.

— У тебя жесткие правила игры, — заметила она.

— Может быть, но обычно я довожу до конца то, что решил довести до конца, — ответил Гарсон.

И Энни знала, что это правда. Простой арифметический подсчет показывал, что «за» было значительно больше, чем «против», так не перестать ли сопротивляться и не согласиться ли на его предложение? Нет, потому что он действовал как танк, говорил ей внутренний голос. Нет, потому что так не предлагают выйти замуж. Но когда Энни поставила на столик пустую чашку, она отбросила все свои сомнения и недовольство. Главным ее соображением было благополучие Оливера, а от такого союза мальчик только выиграет.

— Мой ответ — да, — сказала она.

Гарсон улыбнулся.

— Не беспокойся, все будет хорошо, — сказал он и придвинулся ближе. Он положил свою руку на ее, ладонь к ладони, пальцы к пальцам, и мягко пожал, как бы заключая торжественный союз.

— Но я бы хотела, чтобы мы просто зарегистрировались в муниципалитете, без какой-либо торжественной церемонии, — продолжала Энни, решив настоять на каких-то своих правах, — так, чтобы в прессе ничего об этом не было.

— Согласен. А медовый месяц мы проведем за границей, — предложил он. Например, на Маврикии или…

— Нет, спасибо, — прервала она.

— Ты не хочешь надолго оставлять Оливера? Хорошо, хотя я уверен, что он будет счастлив остаться с моими родителями.

Энни в этом и не сомневалась, но точно так же, как она будет неловко себя чувствовать, раскланиваясь в церкви, так и во время медового месяца ей будет не по себе. Она даже поморщилась. Ей не улыбалась перспектива разыгрывать из себя новобрачную, по уши влюбленную в своего жениха.

— Тогда мы, может быть, проведем несколько дней в моей лондонской квартире? — спросил Гарсон. — Будем гулять в парках, сходим в театр, — он поднял бровь, — обедать будем в хороших ресторанах, попробуешь, что такое современная ночная жизнь.

Понимая, что он напоминает ей о ее же словах, Энни кивнула:

— Хорошо.

Еще несколько минут они обсуждали предстоящую свадьбу, при этом Гарсон настаивал на скорейшем сроке. Было решено, что, поскольку ее дядя и тетя вряд ли смогут прилететь на церемонию бракосочетания, Энни пригласит Берта и Кирстен с семьей. Ну а главным гостем, конечно же, будет Оливер. Договорившись о том, что на следующее утро он заедет за ней и они поедут в муниципалитет, чтобы подать необходимые документы, Гарсон поднялся.

— Я, пожалуй, лучше пойду.

Энни тут же вскочила, чтобы проводить его до двери, но с трудом подавила вздох сожаления. Она надеялась, что теперь, когда их отношения определены, он вновь почувствует желание заняться любовью и на этот раз не станет прерываться в решающий момент.

В дверях Гарсон притянул ее к себе и поцеловал долгим поцелуем.

— Я очень, очень хочу спать с тобой, — прошептал он, — но нам лучше начать нашу семейную жизнь с новыми ощущениями. Правда? — спросил он тоном, в котором явно слышалось желание, чтобы его переубедили.

Энни с минуту колебалась. Хотя она и не была девственницей, но воздержание наполнило бы брачную церемонию глубиной, чистотой и большей значимостью.

— Да, — согласилась она, и он снова поцеловал ее. — А если мы поженимся, у нас будут дети? — спросила она, когда он повернулся, чтобы уйти.

— Детей не будет.

— Но… — запротестовала Энни.

— Никаких «но», — резко сказал Гарсон и вышел.

Глава 7

Энни вбежала в кафе и, лавируя между столиками, нырнула в кабинку.

— Им надо 20 коробок поздравительных открыток, 10 коробок с засушенными лепестками, 12 соломенных шляп с цветами на полях и шесть коллажей, — объявила она, с трудом дыша. Свою огромную сумку с образцами продукции она небрежно бросила на скамейку. — И все это как можно скорей!

Гарсон усмехнулся.

— Не хочу напоминать, но я же тебе говорил.

— Да, но мне никогда не верилось, что они заинтересуются тем, что я делаю.

— Почему же? Пусть это один из лучших магазинов, но и твой товар самого лучшего качества. — Он показал ей на чашку. — Хочешь еще капуччино?

Они уже пили вместе кофе, и в это время Гарсон бодро напутствовал ее; вторую чашку Гарсон пил один, ожидая ее и просматривая газеты.

— Нет, спасибо.

— Твой товар на редкость хорош, а его творец еще лучше, — добавил Гарсон.

Улыбнувшись в ответ, Энни поправила выбившуюся из прически прядь.

— Ты так считаешь? Он взял ее за руку.

— Я это знаю. И у меня нет сомнений в том, что это помогло тебе пристроить товар.

— Самую большую помощь оказал мне ты, потому что это ты велел мне пойти на штурм, — ответила она.