Интимные отношения

Энни внезапно задумалась: что же она делает? В слезах, совершенно обезумевшая, несется в темноте на полной скорости. Она представляет опасность для других водителей, и в первую очередь для себя. Для своего ребенка! Она сбавила скорость, съехала на зеленую лужайку у дороги и выключила мотор, положила руки на руль и опустила голову.

Гарсон сказал, что это не может быть его ребенок, но тогда чей, как он думает? Она почти истерично рассмеялась. Теперь, наверное. Гарсон пришел в себя и понял, что отцом может быть только он. Гарсон должен знать, что она испытывает к нему всепоглощающее чувство и в ее сердце нет места другому мужчине. Его первая реакция была чисто рефлекторной.

Она вытерла мокрые щеки. Рефлекторно или нет, но он среагировал именно так, а это означает, что хоть он и женился на ней и наслаждался ее телом, но в душе не доверяет ей и никогда не доверял.

Снова хлынули слезы. А ей казалось, что он заботится о ней, сегодня она даже мечтала о том, как он полюбит ее, — но забота и любовь основываются на доверии…

Подняв голову, Энни вслушалась в тишину. Нет, он не догоняет ее на своем сверкающем «мазерати». Почему? Потому что он только притворялся заботливым. Она тоже притворялась, правда сама перед собой, что этот брак по договоренности устраивает ее, но нет, не устраивает, не устраивал и никогда не будет устраивать.

Вытащив платок из кармана джинсов, Энни высморкалась. Женившись на ней без любви, Гарсон вырвал сердце из ее груди, а сегодня вечером наступил на него. Он еще отнял у нее часть души. Большую часть. Невосполнимую часть. Она ненавидит этого человека, с яростью подумала Энни. И она любит его. Как бы ни были противоречивы эти чувства, она испытывает оба.

Энни включила зажигание. Ее бегство из дома тоже было чисто рефлекторным инстинктивное бегство от нападающего, — но сейчас ей необходимо было встретиться с Гарсоном лицом к лицу. Она должна вернуться к нему и сказать, что хочет развода.

Щемящая боль наполнила ее. Оливер будет страдать, но выхода нет. Продолжать жить с Гарсоном — значит вконец разрушить сердце и разум. Хотя вполне может быть, что Гарсон сам теперь захочет развестись с ней — ведь своей беременностью она нарушила его приказ.

Через несколько минут она подъехала к «Ферме». «Мазерати» во дворе не было. Значит ли это, что Гарсон погнался за ней, но не по той дороге? Или просто поставил машину в гараж? В конце концов, он догадается, что раз она уехала только в джинсах и свитере, не взяв с собой денег, то скоро вернется. Энни заперла «фольксваген», вошла в дом и крикнула:

— Я вернулась.

На ее крик выбежал Оливер с коробкой строительных кубиков в руках.

— Посмотри, что купил мне дедушка Берт, — сказал он.

Энни заставила себя улыбнуться.

— Очень хорошо.

— И еще конфеты. Пойди посмотри, — сказал он, взяв ее за руку.

Когда она вошла вслед за малышом в гостиную, ее нервы были напряжены до предела, но в гостиной оказался только Берт. Он сидел на диване и пытался сконструировать что-то такое, что издалека напоминало кривобокий самолет.

— Привет! — бодро воскликнул он.

Энни кивнула в ответ, обдумывая, чем объяснить свое бегство.

— Мы с Гарсоном поссорились, — неловко произнесла она, усаживаясь на ручку кресла.

— А папы нет, — сообщил Оливер.

— Вот как! — Она обратилась к Берту:

— Он был здесь, когда вы вернулись из магазина?

— Только одну минуту, — ответил старик.

— Он поехал за мной?

— Нет, он уехал в Лондон.

— В Лондон? — в изумлении повторила Энни. — К себе на квартиру? Берт покачал головой.

— Он поехал к Изабель Дьюинг.

— Хочешь конфетку, мама? — спросил Оливер, протягивая ей большой пакет ирисок.

— Нет, спасибо. К Изабель?

— Гарсон сказал, что если не застанет ее дома, то поедет на телестудию. Мне кажется, он был очень взволнован. — Берт поднялся и надел пальто. — Он попросил меня остаться с Оливером, пока ты не вернешься. Так что я пойду перекушу чего-нибудь, а потом отправлюсь в паб. — Он потрепал ее по руке. — Не переживай. В каждом браке есть взлеты и падения. Подумай лучше о том, как вы снова будете целоваться-миловаться.

Энни натянуто улыбнулась в ответ.

К счастью, Оливер был слишком занят своим новым конструктором, чтобы заметить, насколько рассеянна была Энни за обедом. Они пообедали омлетом: горшочки с грибами было уже некогда ставить тушить, — потом Энни помыла Оливера и уложила спать. Он не сомневался, что Гарсон к завтрашнему утру уже будет дома.

Позднее Энни, сидя на диване в гостиной, листала журнал. Она не разделяла уверенности Оливера. Гарсон, несомненно, вернется, чтобы обсудить с ней все вопросы, но вряд ли это произойдет сегодня ночью. Ледяной холод сковал ее сердце. В самый критический момент он не погнался за ней, а поспешил к своей бывшей жене.

Энни отложила журнал. То, что у Гарсона возникла необходимость поплакаться на плече у Изабель Дьюинг, говорило только об одном: он все еще любил эту женщину. Если задуматься, некоторые его высказывания могли еще раньше насторожить ее.