Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки

Гляжу. Ну да, похоже, ноги у него под столом длинню­щие, как только умещаются. Читает какой-то роман, пого­дите-ка, ну да, «Реквием по мечте».

—  Ничего, — задумчиво ответила я. Но постойте-ка... нет. — Отставить, он курит, так что не пойдет.

—  Но раньше ведь у тебя были парни, которые курят.

—   Что было, то прошло. А если уж иметь дорогое и бесполезное хобби, я бы предпочла, чтобы это были лыжи. Или еще лучше, желание покупать и дарить мне дорогие безделушки.

—   Если ты и дальше будешь так себя вести, к старости точно останешься одна.

И это говорит человек, который однажды мне жаловался: когда ему было двадцать три, он целых полгода ни с кем не спал и поэтому считал, что жизнь его кончена. Это говорит человек, который до сих пор вожделеет к своей первой возлюбленной, которую не видел с семнадцатилетнего воз­раста. С такими друзьями — кому нужны родственники?

Я насмешливо улыбнулась.

То есть период престарелой умудренности у меня уже миновал? и кроме того, тебе не стоит забывать, мой по­крытый тальком дружок, все мы умираем в одиночку.

samedi, le 21 fevrier

У меня клиент, с которым я уже дважды встречалась. Мркественное лицо, широкие скулы, прозрачные, водяни­стые глаза и ресницы, которым позавидует любая красави­ца. Шикарный мужчина, настоящий красавец, мужествен­ный, благородный. Умный. Мы говорим про книги, он работает каким-то там инженером и терпеть не может свою работу, и мы разговариваем про театр, про фильмы.

Я в восторге от Бена Кинсли, Энтони Шера. Он снисхо­дительно улыбается. Понятия не имею, почему он не же­нат. Может, ему просто нравится быть одному?

Я вышла из дома и пошла в сторону реки, надеясь пой­мать такси. На пути к стоянке проходила мимо станции метро, где сидел какой-то безногий и просил милостыню.

—  Подайте инвалиду безногому, подайте инвалиду убо­гому, — скулил он тоненьким голосом.

Я почувствовала, как по бедру у меня с внутренней стороны побежала вниз капелька пота. Потом капелька докатилась до того места, где начинается чулок, и впита­лась в него, растворилась. Через минуту безногий снова затянул свою песню.

—  Подайте инвалиду безногому, подайте инвалиду убо­гому.

Голос его пел уныло и скучно, то есть он не просто произносил слова, он действительно выпевал их, стараясь попасть в ритм шагов проходящих мимо прохожих.

—  Подайте инвалиду безногому, подайте инвалиду убо­гому.

На стоянке такси несколько минут не было ни одной машины, и образовалась очередь. Ко мне подошел какой-то кругленький низенький человечек с битком набитыми пластиковыми пакетами в руках.

—  Принимаете ли вы Иисуса как Господа вашего? — спро­сил он. Голос его звучал как-то рефлекторно, словно гово­рил не живой человек, а автомат, и сама фраза казалась почти бессмысленной, как будто он говорил это вместо «здрасьте».

—  Извините, нет, я еврейка, — ответила я.

Этот шаблонный ответ для меня имеет, скорее, культур­ный, нежели религиозный смысл, но его вполне достаточ­но, чтобы отгонять этих сумасшедших, как назойливых мух.

Он сочувственно кивнул. Глаза его так и не поднялись выше уровня моего плеча.

—  Евреи хотели себе царя, и Бог дал им царя, но он был, понимаете, одержим маниакальной депрессией и пред­почел удалиться, он скрылся в густом кустарнике и оттуда кричал на свой народ.

—  Что и говорить, не очень-то хороший царь, так себе царишка, — сказала я.

—  Я замерзну, пока буду стоять там на мосту, — сказал он и, подхватив свои сумки, потопал прочь.

dimanche, к 22 fevrier

Вот что получила я за сегодняшний день:

1 фунт стерлингов сдачи (с двух фунтов в автобусе) Пару белых носков (в спортзале, где я их забыла в прошлый раз) Предупреждение об опасности (от друга) Серебряный браслет с янтарем (от клиента) Пять штук этих странно ярких, какого-то колдовско­го цвета маргариток (от одного воздыхателя, с которого я не беру ни пенни) Счет от мастеров-сантехников (разве вручить его мне должен не их начальник?) Странные взгляды от водителя такси (он что, обо всем догадался?) Простуду.

Итак, хваленый и модернизированный общественный транспорт (см. первый пункт этого списка) оказался вполне «общественным», там все общее, даже микробы. Ну да ладно, зато теперь у меня есть время, в самый раз, чтобы посидеть с какой-нибудь хорошей книжкой и потребовать от своих друзей и близких принести по­больше блинов.

lundi, к 23 fevrier

Таинственная машина снова вернулась. Не хочу смот­реть в ту сторону, но не могу удержаться и постоянно смотрю только туда. Вряд ли у меня началась паранойя, но лучше на всякий слу^гчай закрыться на все замки. И эти лихие мастера-водопроводчики как-то странно на меня смотрят. Я всерьез подумываю потратить деньги на ка­кой-нибудь экстравагантный парик и темные очки в пол­лица, и не только для того, чтоб изменить поднадоев­шую внешность.

Во всех других отношениях мне сегодня немного луч­ше, большое спасибо.

mardi, к 24 fevrier

Он: У вас, м-м-м... Я не совсем уверен...