Интриги двуликих

— Астор Дагану, учитель моего отца. Ши'идо, который перед смертью решил поделиться своими накопленными за тысячу лет жизни знаниями. Он умер около полусотни лет назад, поэтому его самого я лично не застал, но зато приобщился к мудрости через голокроны отца, — погрузившись в воспоминания, пояснил Ханн. — Вообще, есть несколько групп богов, основные это Бенду и Семья, еще есть свои у скакоан, но они, как и вся раса, пришельцы. И сейчас я в растерянности. Если мирскими делами заинтересовалась Семья, то либо у них начались внутренние проблемы, либо они как-то влияют на джедаев и равновесие Силы. То есть для нас это не слишком важно. Но если Бенду… Им нет дела до равновесия, они не тьма и не свет — Бенду это Бенду, хтонические существа. И причины их вмешательства могут быть самыми неожиданными. Тут никогда не угадаешь.

— И судя по твоей меланхолии, сделать мы с ними ничего не можем, и остается только продолжать следовать нашим планам, — подытожила Чучи. — Однако печально лишится предвидения.

— А кто они? — с горящими от любопытства глазами спросила Ева. — Ты никогдане рассказывал о богах.

— В этом знании мало толку, — безразлично ответил Ханн. — Семья — это последние оставшиеся селестийцы. Отец, Сын, Дочь и Мать — Порядок, Смерть, Жизнь и Хаос. Именно они первоначально в понимании джедаев воплощали Силу и они же создали самих дже'дайа. В философии Ордена они Единая Сила, Темная сторона, Светлая сторона, а о Матери джедаи ничего не знают, потому что она давно заточена. Мать — воплощение разрушительной космической Силы. Бенду же всего трое, и если говорить об их личности, то в соседней комнате есть на это ответ.

Чучи задумалась, припоминая, что же там такого находится.

—Рея, Фатум и Шатур? — удивленно спросила она, догадавшись, что Ханн имеет ввиду три маленьких изображающих панторанских богов статуэтки.

— Именно. Боги панторан, вруниан и ферроанцев. Когда-то вы даже разделились на три народа из-за них.

— То есть Бенду, это именно они и есть? — спросила Ева.

— Отчасти. Бенду это Ниман кашийцев, это боги мандалорцев, викуеев, альдераан, кореллианцев, набуанцев… — начал было перечислять Хан, но сам себя оборвал. — Назови любое древнее божество, и почти со сто процентной вероятностью можно говорить, что это кто-то либо из Бенду, либо из Семьи. Ты, Райо, носишь кольцо, создание которого приписывают вашему Хозяину судеб, он же кореллианский Киакс.

— Пожалуй, стоит сегодня вознести им молитву, чтоб они не портили мои планы, — с ироничной усмешкой произнесла Райо, посмотрев на украшающий ее палец тонкий золотой ободок. — А откуда оно у тебя, кстати?

—Ханн спускает деньги Империи на любые артефакты, которые попадутся на глаза. Он однажды купил на аукционе саркофаг со спящей в нем более двадцати тысяч лет Арден! — обличила своего мужа Ева, глядя на него полными укоризны глазами. — А ты удивляешься кольцу. У него таких целая сокровищница!

— Это стратегический запас на случай глобальной войны, женщина! — возмутился Ханн. — Артефакты — ценный ресурс.

— Стоп! — сердито воскликнула Райо. — Никаких семейных разборок у меня на глазах!

— Хорошо, — покладисто согласилась Ева.

— Так значит доверять тебе семейный бюджет нельзя, иначе ты спустишь его на спящих красавиц, — укоризненно покачала головой Райо, глядя на Ханна. — Ева, нужно срочно взять под контроль его банковские счета.

— Боже, женщины! Это стратегический запас!

Глава 21

Энакин Скайуокер (13:8:2)

— Эни, ты отправился на Чарру, чтоб лично вырастить нам каф? — крикнула из спальни Падме.

Энакин вынырнул из своих мыслей и заметил, что до сих пор стоит с контейнером с кафом в одной руке и пустой туркой в другой. Он даже не смог бы уверенно сказать, как долго он так стоит.

Джедай собирался продолжить заниматься напитком, когда Падме скользнула на кухню в одном из ее изящных платьев, сияющем в искусственном свете. Плотная ткань, словно морская волна, окутывала изящную фигуру девушки, легкая тиара Ширайи украшала ее голову. И о своем браке с этой великолепной женщиной Энакин должен молчать. Всегда быть осторожным в своих словах и действиях. Они не могли делать самых тривиальных вещей, доступных иным парочкам: походы в театр, прогулки, посещение ресторанов. Это иногда выводило из себя, гнев кипел расплавленной сталью в душе от одной мысли об этом. Странно даже что ни Совет, ни Оби-Ван пока ни о чем не догадались.

— Просто задумался, — ответил он, не посчитав нужным делится своими мыслями, потому что в них не было ничего нового.

Падме театрально вздохнула.

— В такие дни от тебя просто никакой помощи, — сказала она.