Интрижка

Она в упор посмотрела на Томаса. Многие в зале последовали ее примеру.

— Пожалуйста, садитесь, мистер Челси. — Она указала на место, занятое для него Соней. — И мы сможем начать.

Иными словами, мисс Ровенталь советовала ему убираться по добру по здорову. И Томасу в этот момент очень хотелось последовать мудрому совету. Но было уже поздно. И это понимали оба. Поблагодарив Барбару легким кивком, мистер Челси начал пробираться в первый ряд. Он уже почти добрался до своего места, когда снова раздался голос мисс Ровенталь. Он звучал дружески.

— К вашему сведению, опоздавшие должны заплатить сто пятьдесят долларов штрафа.

— С какой стати? — Томас выглядел несколько растерянным, но это нисколько не волновало Барбару.

— Я только что придумала это правило, — последовал веселый ответ. В наэлектризованной атмосфере зала послышался смех. Мисс Ровенталь подняла руку, призывая к тишине. — И я штрафую вас еще на сто долларов за пререкания с ведущим аукциона.

Снова раздался смех. Теперь Барбара полностью владела аудиторией. Стоило ей снова поднять руку, как тут же наступила тишина.

— Еще какие-то проблемы? — спросила она. Томас отрицательно покачал головой, желая поскорее перестать быть предметом насмешек для мисс Ровенталь. — Жаль. — Барбара обернулась к секретарю аукциона и попросила записать, что мистер Томас Челси должен двести пятьдесят долларов, потом снова обратилась к собравшимся: — Этот человек не нуждается в вашей жалости, дамы и господа. Он один из наших акционеров, поэтому может себе позволить быть щедрым.

Шутка многим понравилась.

Томас, сидящий в первом ряду и теперь привлекший внимание фотографов, улыбался. Камеры можно было обмануть, но только не мисс Ровенталь!

Только что она фактически дала понять, что представители двух кланов, чьи фамилии значатся в названии торгового дома, весьма успешно сотрудничают. Газеты с радостью повторят и разовьют эту мысль. А если они еще и опубликуют фотографию улыбающегося Томаса, сидящего в первом ряду среди наиболее именитых участников аукциона, то Чарлз Стивенсон придет в ярость. Так Барбара отомстила за появление в сегодняшних утренних газетах снимка, на котором мистер Челси обнимал ее, Барбару Ровенталь.

Пусть Томас прежде крепко подумает, продолжать ему контролировать ее работу или нет. А что касается поцелуя, то… в следующий раз пусть выбирает более подходящее место и время…

Барбара заставила себя прекратить думать о Томасе Челси и сосредоточиться на аукционе.

— Итак, дамы и господа, все мы знаем, для чего пришли сюда сегодня, поэтому, если вы готовы, то мы начинаем…

Аукцион прошел в бешеном темпе и через полтора часа уже был закончен. Барбара вовсю кокетничала со знаменитостями, которые приехали, чтобы лично представить предлагаемые ими вещицы. Капитан бейсбольной команды, телевизионный ведущий, несколько актеров и популярный рок-певец — все получили в награду за свой вклад поцелуй и ослепительную улыбку. У фотографов выдался удачный день.

Томасу же достался лишь мимолетный взгляд, когда он выплачивал фантастическую сумму за майку с автографом нападающего из «Бостонских красных носков» для своего помешанного на бейсболе крестника. За оригинал политического шаржа для своего отца и билеты на выступление Бостонского симфонического оркестра для мамы он не был удостоен даже кивка.

Забрав свои приобретения и подойдя расплачиваться за них, Томас обнаружил, что Барбара вычеркнула строчку со словом «штраф».

— Это была просто шутка, — заверила его секретарша.

— Прекрасно, — ответил Томас и в свою очередь приплюсовал к причитающейся с него сумме двести пятьдесят долларов. Протягивая деньги, он сказал: — А это — шутка для мисс Ровенталь.

После аукциона Барбара чувствовала себя как выжатый лимон. Она сбросила туфли на высоком каблуке и начала стягивать жакет еще до того, как дверь офиса закрылась за ней. У нее было несколько минут, пока Томас расплачивался за вещи, приобретенные на аукционе. И она собиралась использовать их с максимальной пользой. Ей нужно было хоть немного побыть одной, прежде чем снова появится мистер Челси.

— Как все прошло? — подняла голову от печатной машинки секретарша.

— Все будто с ума посходили. Никогда бы не поверила, что люди могут швыряться такими деньгами, тем более мистер Челси.

А вот о нем думать не следовало. Это было опасно. Барбара натянула серые льняные брюки, застегнула молнию, всунула ноги в удобные мокасины и спросила:

— Какие-нибудь проблемы в офисе?

— Ничего, с чем я не могла бы справиться, — ответила секретарша.

— Слава Богу! Я собираюсь прогуляться домой через парк и вернусь сюда за десять минут до начала показа. Но если меня кто-нибудь будет спрашивать, — под кем-нибудь имелся в виду Томас Челси, — то я ушла к зубному врачу.

Барбара справедливо рассудила, что вряд ли кто рискнет сопровождать ее туда. Она не принадлежала себе с половины восьмого утра и теперь хотела побыть одной хотя бы в течение получаса. Забыть о Неделе радости. Забыть обо всем на свете.