Интродукция в гениальность

Банальные посредственные индивидуумы. Не то, что он. Но что самое обидное, у них-то в жизни, в отличие от него, все получится как надо, пес бы их всех подрал! И у хмыря в неоново-зеленой рубашке из параллельной группы, для него держат место в аспирантуре. И у Лин, первой красавицы, второй после него умницы и главной недотроги всего их курса, интеллекта достаточно, чтобы не прозябать секретаршей у большого босса. И у мальчика-мажора Карла, хотя там как раз мозгов, как у хлебушка…

Да что за пакость в стакане? Тайвин отвернулся от веселящихся студентов и принялся восстанавливать химическую справедливость. Для начала он потребовал все, что могло хотя бы отдаленно напоминать мерную посуду и дорогие его сердцу колбы и реторты. Бармен пожал плечами: он и не такие причуды видывал. И Тайвину принесли парочку джиггеров, кухонные весы, пластиковый литровый кувшин с насечками по пятьдесят миллилитров и набор юного химика. Будущий гений негодующе фыркнул и принялся вдумчиво смешивать коктейль в правильных пропорциях, попутно вздыхая о несправедливости бытия.

Ему казалось исключительно обидным, что кто-то отправится к экзопланетам вместо него. Нет, ну почему Нордштейн такая непробиваемая сволочь? Что ему стоило просто поставить подпись под рекомендацией? И никто ему не поможет, ни Лин, ни зеленый дурень-ксенобиолог, ни Карл, главная головная боль всех студенческих лет Тайвина, постоянно переходивший начинающему гению дорогу и чувство прекрасного. Тьфу на него.

Увлекшись размышлениями, Тайвин не заметил, как представитель золотой молодежи встал, подошел к нему и демонстративно сложил руки на груди.

– О, да у тебя тут целая коллекция! Сосуд Кьельдаля, коническая колба Эрленмейера, круглодонной перегонной колбы не хватает только… А пить из чего будешь? Вон из той большой?

Тайвин не удостоил оппонента ни вниманием, ни улыбкой. Уткнувшись в свой стакан, он сухо известил неуча:

– Нет. Это же мерная колба, из таких не пьют. Мерная колба предназначена для общего смешивания и титрования.

– Я понял, в чем твоя беда. Ты слишком серьезный. Умное лицо – это еще не признак ума. Все глупости на земле делаются именно с этим выражением лица.

Снова не дождавшись ни ответа, ни взгляда, Карл выхватил из рук Тайвина колбу с коктейлем и залихватски отпил половину.

– Во имя розы, Тайвин, твои мозги только под нанокибернетику заточены, и артефакты культуры – лишь досадная помеха на пути рационального познания мира?

Тайвин немедленно вспыхнул и возразил:

– Думаешь, я цитату не узнал? Считаешь меня некомпетентным культурологическим неучем?

– Да Боже упаси, – поднял ладони Карл. – С тобой спорить – проще сразу застрелиться от скуки. Или нет? Если ты еще скажешь, мечтают ли андроиды об электроовцах, я, возможно, смогу поверить в будущее нашей науки. Социально-культурный аспект существования человечества, знаешь ли, заслуживает не меньшего внимания, чем формулы и цифры.

Тайвин искренне изумился. Настолько, что даже переспросил:

– От тебя ли я это слышу, Карл?

– А ты думал, что финансовая обеспеченность заменяет человеку разум? Я скорее от тебя мог ожидать полного культурного днища.

– Хорошего же ты обо мне мнения, – оскорбился Тайвин.

– Уж какое сложилось, – издевательски сложился в поклоне Карл, распрямился и вдруг подмигнул. – Но ты можешь его изменить. Поспорим? Давай начнем с литературы. Я загадываю – а ты отгадывай, если сможешь.