Интуиция

Я спускаюсь по хорошо расчищенной дорожке к катку в Центральном парке, сажусь на скамейку - вполне вероятно, на ту же самую, на которой сидели герои Джона Кьюсака и Кейт Бекинсейл – и почти что вижу их. Вижу, как чёрная перчатка, брошенная Сарой, летит по воздуху, и Джонатан, уже почти смирившийся с тщетностью поисков девушки своей мечты, с удивлением переводит взгляд с неё на вторую такую же, что лежит рядом с ним. Доверяясь своей интуиции, они вступили в игру с судьбой и выиграли. Верю я, что такое возможно? Конечно же, нет. Хотела бы я пережить нечто подобное? Безусловно.

И не будучи искушённой в сердечных делах, я им завидовала. И даже если бы герои так и не встретились, я всё равно бы им завидовала. Потому что однажды, столкнувшись с тем, о чем многие из ныне живущих и говорить-то вслух стесняются, они больше не были прежними. Наваждение, одержимость, внезапная страсть – эти понятия давно опустились до названия второсортных фильмов ужасов. Настоящая любовь, теперь встречаемая разве только на страницах книг или телеэкранах – кто задумывается о ней в пору долгих помолвок и стремлению супругов к финансовой независимости? Даже в «Друзьях» - последнем романтическом сериале Америки - Моника сделала предложение Чендлеру, и никого это не удивило. Я понимала, что сама недалека от того, чтобы влиться в ряды подобных циников. Но может это путешествие, это внезапное желание остаться в Нью-Йорке вместо того, чтобы вместе с родными готовиться к Рождеству – мой последний шанс?

Внезапно мне вспомнились слова, которые часто любила повторять бабушка Мари: «Никогда не жалей о том, что сделала, детка. Особенно, если в этот момент ты была счастлива».

Не знаю, хорошо это или плохо, но до сих пор мне не довелось о чём-либо настолько сильно жалеть.

Глава 3

Думаешь, судьба положит мой телефон тебе на порог?

«Интуиция», 2001г.

Шёл шестой день моего пребывания в Нью-Йорке.

Без особой цели я болталась по городу, разглядывая витрины и иногда балуя себя чашечкой кофе в тёплых, пахнущих корицей кофейнях. На пересечении Пятой авеню и Сорок второй улицы, я увидела величественное здание, выполненное из белого мрамора. Охнув от изумления, я с благоговением поднялась по очищенным от снега ступенькам Городской публичной библиотеки. Оказавшись перед вращающимися латунными дверьми, я вспомнила момент из «Послезавтра», где на них с грохотом обрушивается огромная приливная волна. Опасливо обернувшись, я бросила взгляд на спокойный зимний город и рассмеялась: интересно, многие ли из впервые приходящих сюда делают это? Внутрь заходить я не стала: ещё живы были студенческие воспоминания, когда приходилось сутками просиживать в подобных заведениях.

Пройдя дальше по Сорок второй, я завернула за угол и оказалась в Брайант-парке. И снова неповторимая рождественская атмосфера: гирлянды на деревьях, детский смех, горячий яблочный сидр и крохотное имбирное печенье в бумажных пакетиках. И конечно каток с венчающей его раскидистой елью – обязательная атрибутика всех Нью-Йоркских парков. Очень захотелось покататься, но рождественская ярмарка, раскинувшаяся возле катка, привлекала меня гораздо больше.

Впервые я увидела их у волшебных шаров со снегом. На прилавке разыгралась настоящая снежная буря. Двое ребятишек с восторгом прыгали вокруг отца, который, взяв шар, встряхивал его и, вернув на место, сразу брал другой. Дети визжали, мужчина смеялся, а пожилая темнокожая женщина-продавец, не сдерживая улыбки, внимательно следила за каждым его движением. Маленькое представление собрало зрителей, и я тоже решила понаблюдать за троицей.

- Давай ещё, ещё! - дружно требовали дети.

На вид им было лет по пять. Одетые в яркие тёплые пуховички, они синхронно шмыгали носами и поправляли шапки, когда те съезжали на глаза. Это были близнецы – мальчик и девочка. Переведя взгляд на их отца, я заметила, что он довольно симпатичен и выглядит моложе, чем казалось на первый взгляд. И вообще, все трое были очень похожи. Ребятишкам действительно повезло с папой. Понаблюдав некоторое время за троицей, я двинулась дальше.

Проходя по рядам и рассматривая сувениры, я неожиданно для себя оказалась в еловом лесу. Деревья были воткнуты в аккуратные кучки снега, образующие ровные ряды. На месте продавцов я бы обязательно соорудила из них лабиринт.

Я любовалась пушистыми елями - сравнивая, прицениваясь, - и, сама того не замечая, начала выбирать деревце по своему вкусу. Разной формы и разной пушистости, высокие и карликовые, канадские и альпийские - у меня закружилась голова от их многообразия.

Сняв перчатку, я погладила стройную ёлочку, в мигающем свете гирлянд отливающую голубым. Иголки были мягкими. Захотелось ощутить их аромат и, собрав несколько веточек в охапку, я потянулась к ней. Концы иголок крошечными льдинками приятно покалывали кончик носа.