Интуиция. Burnt in the USSR

Нет, я потом перестала, но на каком-то подсознательном уровне все осталось. А ведь это чувствуется. И, конечно, меня по поводу детей начало накрывать. Не знаю, наверное, это в нас так глубоко заложено, что надо быть очень необычной женщиной, чтобы искренне самой отказаться от ребенка, в смысле, решить, что рожать не будешь. Я не такая. Я просто с ума начала сходить, с племянницами все выходные проводила, но понимала, что они же все равно не мои дети. И дело не в собственности, нет, просто на каком-то физическом уровне начала чувствовать, как от меня что-то отрезали, что-то мое, неотъемлемое, и где-то это мое лежит. Понимаешь, да? То есть вроде бы у меня нечего было отбирать, а полное ощущение, что отобрали. На меня даже мама не так давила, как все вот это изнутри. Я думала, от одиночества, от страха, но нет, это глубже. Знаешь, как будто гуляешь по лесу и знаешь, что где-то есть твой дом, но ты его найти никак не можешь. Я даже к психологу пошла. Она толковая такая, сказала: «Давайте разберемся сначала, почему с личной жизнью не складывается. Ребенку же отец нужен, хотя это сегодня и необязательно».

Я сначала даже не поняла, о чем это она, как это не нужен, думала, она имела в виду, что можно родить от случайной какой-то связи, а потом самой воспитывать. Это не по мне. Во-первых, придется этого человека обманывать, а еще сейчас такие все боязливые, предохраняются как не в себя, а во-вторых, эта самая случайная связь обязательно потом явится и начнет требовать к себе ребенка. Мужики ведь как устроены: им сначала дети не нужны, а потом, когда старость начинает стучаться, так сразу им страшно, вот и появляются, когда ребенку уже под двадцать. То есть ты его вырастила, полжизни положила и – здрасте-приехали! Отец пожаловал, а ребенку, конечно, хочется, чтобы отец был, он же все детство спрашивал: «А где мой папа?» Поэтому он с папой сразу начинает общаться, прощает его, как будто не сбегал он.

Я это все психологу сказала, а она мне: «Ольга Петровна, никаких случайных связей. Донор, и всё». Я, представь, оторопела. Нет, я, конечно, знала, что так делают, но когда на себя примерила… Ну, это как сознаться, что ты как женщина не удалась, что не нашлось из семи миллиардов, или сколько нас там, ни одного, с кем ребенка завести. А она меня переубедила. Не сразу, но так аргументированно. Я потом вообще прочла, что через тысячу лет мужчин не будет, что это… сейчас не вспомню… тупиковый путь эволюции. Вот. И как-то я начала этот вариант рассматривать. Думаю, ну а что такого, лучше, чем какой-то хмырь непонятный. Маме, конечно, и подругам не призналась. Засмеяли бы, начали бы нудить, что раз Бог не дал, значит, не надо. Катюха меня и так по церквям затаскала, все требовала, чтобы я в грехах покаялась, тогда Бог меня услышит и поможет. Я покаялась, Бог помог – дал донора. Меня вообще все кликуши, которые от имени Бога рассуждают, так раздражают. Я его как здесь увижу, так расскажу, что внизу творится. От Его имени такое мурло иногда выступает, что хочешь не хочешь, запишешься в сатанисты. Это, если честно, не моя мысль, в роддоме читала – у кого-то мем был на эту тему, вот сейчас вспомнила.

Не важно, спасибо ему за донора и за то, что какому-то врачу такая мысль в принципе в голову пришла, что можно все без мужика. Я, знаешь, сейчас подумала, что если Бог вдохновил какого-то ученого изобрести ЭКО, то, значит, в мужиках он точно разочаровался. Я его понимаю. Зато сейчас будет жить на свете девочка Юлечка. Господи… я же… господи… как так… я же никому не сказала, как ее назвать! ГОСПОДИ! Они же ее назовут как угодно, но не Юля! Я же в себя толком не пришла, всё как в бреду! Понятно, они там все меня спасти хотели как-то, да я и сама хотела. Сегодня при родах-то почти никто не умирает, а тут – на тебе… Еще, конечно, плохо, что я маме не сказала, что от донора. Может, ей скажут. Вот у Юли судьба – сирота с самого начала. Надеюсь, скажут, а то она вырастет, будет отца искать, а как его найдешь, да и мама начнет всех моих бывших трясти. Еще, не дай бог, начнет ДНК-экспертизу требовать, хотя я что-то там подписала на этот случай, но, честно, не помню. Мама моя может учудить.

Вот блин, я же не рассказала: мне Миша мой месяцев шесть назад позвонил. Он от жены ушел, предлагал все вернуть, на ребенка был готов. Я ответила, что уже в положении. Он больше не звонил. Да и хорошо. Ну был бы сейчас у Юли отец, который, по сути, предатель же, хотя, может, лучше предатель, чем никакой, не знаю я.

Интересно тут у вас устроено. Одну жизнь дали, другую взяли. Ну, раз дали, значит, не зря. Жаль, я про Юлю никому не сказала, сейчас бы спокойнее было. Юлечка.