Инвестор

– Добрый день, Олег. Конечно, помню. Особенно вас будет помнить мой пиджак. Следы пребывания в вашем доме въелись в него намертво, даже химчистка оказалась бессильна.

Банкир на мгновение смутился.

– Простите за пиджак. Хотите, я переведу вам на карту деньги на новый? – сказал он.

– Бросьте. Я звонил вам, Олег.

– У меня был выключен телефон. Хочу поблагодарить вас. Врач сказал, что еще минут двадцать, и все было бы кончено.

– Где вы? Нам нужно поговорить. Только убедительно прошу, никаких таблеток и колюще-режущих предметов, – произнес Павлов.

– Нет, послушайте…

– Олег, вы должны мне довериться.

Банкир до крови закусил губу. Перед глазами, словно неоновая вывеска, снова вспыхнула жуткая фотография обугленной Салли.

«Нет. Не в этот раз, адвокат», – подумал он.

– Вы все дальше загоняете себя в угол, – продолжал уговаривать его Артем. – Алло? Вы меня слышите?

– Слышу, – усталым голосом отозвался Олег и тяжело опустился на табурет. – А теперь, пожалуйста, выслушайте меня. Мне очень жаль, что все так вышло. Поверьте, я просто стал рычагом в руках одного озверелого психа, который желает мести. Я говорил вам про Ермоленко, это не случайно. На него зарегистрирован паевой инвестиционный фонд. Говоря простым языком, все депозиты вкладчиков «Прайм-банка» через этот фонд выведены в офшор, в Гонконг. Их можно вернуть, вам это по силам. Все-таки вы профессионал в своем деле. Впрочем, если со мной будет все в порядке, я сделаю все, чтобы вернуть деньги.

– Кто такой Джафар Абиев? – задал вопрос Артем. – Как вы с ним связаны?

– Он уже заказан, – произнес Олег.

Он непроизвольно понизил голос, как если бы в его квартире кто-то мог подслушать их разговор.

– Как и все прочие инвесторы. Этих людей, включая Шахову, интересы которой вы представляете, самое худшее ждет впереди.

Забинтованную руку уже не просто покалывало, она полыхала так, словно угодила в тлеющие угли, подавала сигналы своему хозяину, чтобы он ненароком не сболтнул лишнее.

– Я знаю, что у клиентов «Прайм-банка» постоянно происходят неприятности. Они растут в геометрической прогрессии. Вы просто обязаны мне помочь, Олег, – с нажимом проговорил Павлов. – Пока не произошло непоправимое.

Банкир с горечью улыбнулся и произнес:

– Я уже расхлебываю свою кашу, Артем. Давлюсь и отхаркиваюсь. Поймите, я неспроста рассказал вам только о деньгах. Проводите свою проверку. Есть все шансы вернуть вклады. Но не суйтесь глубже, иначе вас закатают в асфальт.

– О ком вы все время говорите? Кто же этот великий и ужасный?

Олег дернулся и ответил:

– Тот, кто вернулся с того света.

– Мне не до шуток, – резко сказал Артем.

– И мне, – прошептал Гвоздев. – Он сказал, что поджарит меня в духовке, если я сообщу о нем кому-то. Из-за этого у меня сорвало крышу, и я вскрыл себе вены, не хотел участи Салли. Поэтому я сказал вам ровно столько, чтобы вас не зацепил каток. Обратитесь в органы, пусть они ковыряются в этой навозной куче, а сами будьте в стороне. И держитесь подальше от других вкладчиков. От Абиева, Коршунова и прочих. Это волки в овечьих шкурах. Сейчас они в костюмах с иголочки, улыбаются. А внутри… Сами знаете, как себя ведут крысы, загнанные в угол.

– Абиев ведь учредитель банка?

– Да. Но это не мешало ему держать свои деньги в этом же банке.

– Слишком много путаницы. Я сейчас приеду, Олег. Вы дома?

– Не надо никуда приезжать! – визгливо выкрикнул Гвоздев. – Простите, я должен скрыться на некоторое время. Если буду жив, сам свяжусь с вами.

Олег выключил телефон, прежде чем Павлов успел что-то сказать. Он и так наговорил лишнего.

– Прости, адвокат, – пробормотал он, засовывая телефон в карман. – Потом ты поймешь, что у меня не было другого выхода.

Гвоздев торопливо вышел в коридор и поразился, поймав свое отражение в зеркале. Нет, это ошалевшее, испуганное и худое лицо, как у смертельно больного, не может принадлежать ему!

«Соберу вещи и двину в аэропорт», – решил он и вздрогнул, услышав едва различимый шорох.

Кажется, звук шел из комнаты.

«Не может быть. Я здесь совершенно один!»

Олег коснулся забинтованной рукой лба, на котором выступила испарина. Затем он вернулся на кухню, схватил порядком измятую фотографию Салли, сунул ее во внутренний карман куртки и направился в комнату. Из-за плотно сдвинутых занавесок там царил полумрак. Гвоздев щелкнул выключателем и нахмурился, глядя на люстру, которая не подавала признаков жизни.

«Отключили свет?» – подумал он, попятился назад и включил настенный светильник в коридоре.

Тот вспыхнул бледно-оранжевым огоньком.

«Уходи, – посоветовал ему все тот же внутренний голос. – Прямо сейчас».

Гвоздев устремил взгляд на дверь.

– Просто перегорела лампочка, – с трудом выдавил он, понимая, что со стороны выглядит круглым идиотом. – Да-да. Лампочка. Перегорела.

«Сразу три?» – осведомился внутренний голос.

Продолжая бубнить себе под нос что-то про испортившуюся электропроводку, Банкир снова вернулся в комнату. Шаркая ногами, словно больной старик, он приблизился к окну и рывком отодвинул занавеску.